След крови

– Что, правда? – Выживший внезапно улыбнулся, хотя улыбку его нельзя было назвать приятной. Посмотрев вниз, он толкнул кого-то ногой. – Вставай, любовь моя, мы нашли друга.

Вуффин увидел темнокожую, почти нагую женщину. Ее левая грудь, отважно выставленная под холодный ветер, была белой как снег, но граница этой белизны имела неровные, будто пятна краски, края. Женщина подозрительно уставилась на Вуффина. Мгновение спустя из лодки поднялся третий человек. Бо`льшую часть его лица закрывали окровавленные бинты, так что видны были лишь один глаз и нижняя челюсть.

– Это тошно мародер, – прошепелявил он, сплевывая и облизывая губы раздвоенным языком. – Могу пошпорить, у него в хижине целое шобрание шнятого с убитых добра и прочей добычи.

– О том и речь, Густ, – сказал первый. – Нам не помешало бы кое-какое новое снаряжение, да и барахло на продажу. – Мужчина перелез через борт лодки и выбрался на песок. – Холодновато, да? – спросил он Вуффина. – Но с зимой в Стратеме уж точно не сравнить. – Он вдруг вытащил меч. – Убери нож, придурок, и веди нас в свою хижину.

Гагс взглянул на оружие, отметив зловещие зарубки вдоль обоих краев клинка.

– Терпеть не могу, когда меня пытаются ограбить. А поскольку единственное селение на многие лиги в окрестностях – в конце этой тропы, где у меня полно друзей, а закон и порядок обеспечивает повелитель здешней крепости, вы совершите ужасную ошибку, если попытаетесь меня обчистить.

Одноглазый издал истерический смешок:

– Шлушай, Хек, он нам угрожает! Ха-ха-ха! Ой, как штрашно! Ха-ха-ха!

– Хватит, Густ, – бросила женщина. – Суть в том, что нам нужно отсюда убираться. Сам знаешь: среди тех Певунов остались живые, и могу поспорить, что они захотят вернуть свою шлюпку…

– Шлишком пождно! – завопил тот, кого назвали Густом.

– Они наверняка все утонули, Пташка, – сказал Хек. – Только вспомни, что там творилось: пожар, вопли умирающих, демоны, Корбал Брош и акулы – боги, акулы! Да еще будто сам Маэль обрушил на нас бурю! Никто не выжил!

– Ну, мы-то выжили, – напомнила ему Пташка.

Хек облизал губы и вздрогнул:

– Не важно, милая. – Он потер лицо и поморщился, коснувшись рубца от ожога. – Пойдем согреемся. Можем все обсудить за едой и бочонком эля. Главное, мы опять на суше, и у меня нет никакого желания снова возвращаться в море. Эй, мародер, где мы, во имя Худа?

– В Элингарте, – ответил Вуффин.

– В Элингарте одни пираты, – прошипела Пташка. – Кто же тогда в той крепости? Слормо Коварный? Каббер Мясник? Синезуб Женокрад?

– Никогда о таких не слышал, – покачал головой Вуффин.

– Конечно не шлышал, – сказал Густ. – Они уже што лет как мертвы! Пташка, эти моряцкие шкажки были штары как мир, еще когда ты ражводила уштриц со своим папашей. – Он махнул забинтованной рукой. – Нам в любом шлучае вше равно, кто там в крепошти. Вряд ли нас приглашят на ужин, верно? В смышле, с повелителем.

– О, – просиял Вуффин, – полагаю, повелитель и в самом деле пригласит вас в свою крепость. Собственно, я в этом даже не сомневаюсь. Он, между прочим, уже беседует с вашими товарищами…

– С нашими… кем? – переспросила Пташка.

– Ну… с пожилым господином с острой бородкой и его слугой… – Гагс изумленно замолчал, увидев, что Хек забирается обратно в лодку.

– Оттолкни нас! – заорал он.

– Прошу прощения?

Но все трое уже карабкались в лодку с пустыми уключинами, как будто рассчитывали одной лишь силой паники заставить ту сдвинуться с места.

– Оттолкни нас! – снова завопил Хек.

Пожав плечами, Вуффин подошел к корме и уперся в нее плечом.

– Не понимаю, – тяжело дыша, проговорил он. – Вы спаслись, и вас пощадила буря. Зачем же снова рисковать, тем более что вы совершенно не готовы к любым морским путешествиям…

Острие меча Хека уперлось в шею Вуффина, и чужеземец наклонился ближе:

– Слушай меня, если тебе дорога жизнь! Отпихни нас поскорее от этого клятого берега!

Вуффин уставился на него, а затем, осторожно сглотнув, ответил:

– Боюсь, вам всем придется вылезти и помочь мне. Слишком уж вы тяжелые. Но умоляю вас, не делайте этого! Вы погибнете!

Забинтованный снова расхохотался, на этот раз в приступе неподдельной истерии. Остальные двое выбрались из лодки и начали усиленно толкать ее, пропахивая ногами глубокие борозды в мокром песке. Вуффин снова навалился плечом, и вместе им удалось сдвинуть лодку с места. Хек и Пташка поспешно запрыгнули обратно, и Гагс, морщась при мысли о том, что может сделать соленая вода с его сапогами, шагнул в волны и в последний раз подтолкнул лодку.

– Но у вас нет весел!

Они начали яростно грести руками.

Волны сперва противостояли их усилиям, но какое-то время спустя лодка вышла из полосы прибоя и двинулась в открытое море.

Вуффин долго смотрел вслед странной троице, чувствуя замешательство и смутную тревогу. Затем он вернулся к трупам на берегу, продолжив отрезать им пальцы и прочее.