Следов не осталось

Они торопливо поднялись на четвертый этаж. Художественный руководитель первым подошел к двори в конце коридора и взялся за ручку. Дверь оказалась открытой...

5

Вокзал затих в хмурых предутренних сумерках.

Электрички стоят на запасных путях. По расписанию первый пассажирский поезд должен отправиться через два часа. Его еще не подали к платформе. Утомленные дорожными заботами пассажиры дремлют на деревянных диванах, стульях, подоконниках и даже на своих чемоданах.

По залу ожидания прошел дежурный милиционер, сонными глазами скользнул по мешкам, сумкам и чемоданам.

В пять часов, когда из тумана выполз пассажирский состав и медленно придвинулся к платформе, люди начали просыпаться. Они потянулись к поезду из всех дверей вокзала. У входов в вагоны образовались небольшие очереди. Трое подвыпивших моряков нетерпеливо стучали по металлической обшивке вагона, вызывая проводницу.

- Чего ломитесь? - послышался из-за двери грубый женский голос. Уборка еще не закончена.

- Дорогуша, нельзя ли побыстрее открыть? Мы вам поможем убираться, настойчиво попросил один из них.

По платформе прошла молодая женщина в плаще и светлой нейлоновой косынке. Она приостановилась, с любопытством посмотрела на моряков.

- А вот и наша провожатая прибыла, - радостно сообщил другой, подмигивая женщине. - Верно я говорю, курносая?

- Провожатая, да не ваша, - ответила она, заигрывая.

- Не жди, твой передумал сегодня ехать, - бесцеремонно переходя на "ты", уверял матрос. - Давай в пашу компанию для украшения.

- Какая ж компания - вы уезжаете, а я остаюсь.

- Вот и чудесно. Мы только провожаем одного товарища. - Матрос кивнул в сторону своего соседа.

- Тогда не все пропало. Есть шансы встретиться, - улыбнулась она.

Женщина прошла по всей платформе, миновала лениво посапывающий паровоз и спустилась вниз по широкой железобетонной лестнице. За углом пристанционной постройки раздался осторожный свист. Женщина направилась туда.

- Вот и Раюха притопала, - послышался из кустов грубоватый хриплый голос. Даже не видя человека, можно было определить: либо он простужен, либо пропойца, а может, то и другое вместе.

Мужчина лет тридцати вышел навстречу. Был он коренаст и широкоплеч, с длинными руками. Одет в серый стеганый ватник, черные брюки. На ногах хромовые сапоги. На голове серенькая кепка с малюсеньким козырьком. Черная борода-шотландка обрамляла смуглое лицо.

У края дорожки женщина остановилась, тщательно рассматривая приближающегося. Прежде чем отпетить на приветствие, она слегка поморщилась, выставляя вперед нижнюю губу. Жест этот выражал если не осуждение, то пренебрежение. Бородатый это понял.

- Что фыркаешь? - спросил он, оглядываясь.

- Головной убор тебе сменить надо. Разве это шапка? За километр блатным пахнет. Да и не в моде они давно...

- Ну-ну-ну! - обиделся мужчина. - Ты, Раюха, полегче на поворотах. Подумаешь, без году неделя живет в Питере, а культуры нахваталась, как собака блох. Без тебя знаю, что мне надо, - и уже полушепотом спросил: Как там горизонт, чист? Легавых нема?

- Один на весь вокзал, да и тот заперся в конуру.

- А тихари?

- Здесь вроде не видно... Да разве их рассмотришь? Вчера вечером меня заштопорили в Доме культуры. Насилу вырвалась. Решила ехать с тобой, другого выхода не вижу. Взяла билет и на себя.

Он с недоверием посмотрел на Раису, нахмурился.

Затем нервно размял в пальцах папиросу и бросил под ноги. Ядовитая улыбочка отразилась на широких губах.

- Допрыгалась, значит. И модный плащ, и нейлоновая косынка не помогли, а еще на мою шапку киваешь. Я-то дело знаю туго. Воробей стреляный, на мякине не проведешь. А как же твои личные вещи? Или опять на мою шею сесть думаешь? - спохватился он.

- Пока все наоборот: ты сидишь на моей шее, - спокойно ответила Раиса. - А допрыгались мы вдвоем, а не я одна.

Мужчина отмахнулся, молча осмотрелся. Ничего подозрительного поблизости не заметил. На путях пыхтел паровоз, сонно переговаривались пассажиры, началась посадка. И все-таки оп не решился идти сразу в вагон: послал Раису на разведку, а сам предусмотрительно шмыгнул за угол сарая. Там у кучи старых шпал лежали два объемистых чемодана. Высокий парень в шахтерской брезентовой куртке стоял рядом. На его рыжей густой шевелюре поблескивали мелкие капельки дождя.

Казалось, рыжего ничто не беспокоит. Он равнодушно жевал жесткий стебелек. Но когда обладатель шотландки подошел к нему вплотную, парень живо поинтересовался:

- Ну как Ранетка? Все устроила для отъезда?

- Даже больше чем надо. Она вчера влипла где-то в культурном доме. Едет теперь со мной. Вот так, друг Шкалик! Сплошное невезенье. Ну где я мог посеять "керогаз"? Неужели его подлец Дельфин увел? - сокрушался бородатый.

- Теперь уж не до этого. Езжай, отлежись недельку. "Керогаз" - дерьмо, добудем. А то, знаешь, как Тарас Бульба: погонишься за люлькой, а потеряешь жизнь.

- Что за Бульба?

- Удалой казак был. Он бы ушел, да обронил люльку, ну, трубку, понимаешь? Повернулся, начал искать. Тут его и накрыли...

- Ух, гады легавые! Всегда подберут момент.