Следы на воде

— Ты что! Ни в коем случае… — взвиваясь, прошипел он. — Нет-нет. Нельзя! Здесь нельзя! Терпи! Ты что!

Сидящие в зале не понимали, что это вдруг с фрицами там случилось, чего они встали. Гримёр Аллочка, она ещё была здесь, на сцене, ждала оценки своего труда, догадалась, громко пояснила режиссёру и всем, кто был в зале.

— Ничего особенного, один ногу ушиб, за ящик зацепился.

Она, конечно, перепутала ребят, но это известие режиссёра почему-то обрадовало. Он даже вскочил, с восторгом прокричал:

— Отлично! Именно так, именно так… Хорошая находка. Отличная. Молодцы! Гении! Это и закрепим. Одного забинтуем, другой его тащить будет.

Валька держался за живот, Серёга его поддерживал…

— Да-да, именно, так. Так-так! Очень хорошо! Таланты! Гении! А что-нибудь по-немецки, матерщинное, можете, ну-ка, ну-ка…

Валька не слушал, к животу прислушивался, за него Серёга ответил:

— У нас английский в школе…

— Тьфу-ты, — падая в кресло, чертыхнулся баритон, — так всегда! Когда мне нужен английский, все изучают немецкий. Когда нужен немецкий… — не договорил, умолк, глубже усаживаясь, раздражённо поскрипел креслом, хлопнул в ладоши. — Ладно. Всё. Годится. Пойдёте. Слова вам выдадут, выучите. А сейчас пройдите, запишитесь у помрежа. Вы приняты. Следующий.

14

Ещё два раза поменяв подводный скутер и баллоны с кислородом, уже к утру, пловец снизил скорость скутера, ещё ниже погрузился, подплыл к огромному телу лежащей на рифах подводной лодки. На глубине было так же темно. Лодку он не видел, только представлял, её прибор фиксировал. На экране навигатора он чётко видел её контуры, маленькую сигару, и точкой своё место над ней. Ещё прибор сообщал расчётное время и глубину. Пловец был вовремя и на месте. Пусть на промежуточном, но на месте. И вовремя. ОК! Третья фаза его работы была почти закончена. Теперь можно и фару подводного скутера включить, пусть и на короткое время, но можно, но делать этого он не стал. Решил до конца выдержать тайну своего появления. И расслабляться не стал, хотя главное дело сделал: дошёл до расчётного места. Дальше дело других служб. Для того и субмарина здесь. Не российская, а украинских ВМС, потом будет другая. Прибор получил уже подтверждение от субмарины «свой-чужой». Теперь следовало подойти по правому борту на нос лодки, к люку нижнего торпедного аппарата, и остановиться, знал, на лодке его видят, должны видеть… Дождался открытия люка, и только после этого включил таймер самоликвидации скутера и подтолкнул его вертикально вниз…

Пловец не видел, как скутер словно сожалея, медленно скользнул на дно. Навигатор на нём уже не светился… Внутри скутера включился механизм химического саморазрушения. Пловец, вытянув руки вперёд, скользнул в трубу торпедного аппарата, ухватился за вытяжное приспособление… Сжался, почувствовав, давление сжатого воздуха выдавливающего воду. Всё. Почти всё.

Впереди отдых, передышка. Час в декомпрессионной камере… Душ. Массаж. Ужин, быть может и завтрак — по времени, над морем должно вставать солнце — и сон, сон… Потом предстоит пересадка с одного корабля на другой — это потом, после. На турецкую субмарину, или другую какую. Пловцу не важно под каким флагом его доставят, важно кому подчиняются «курьеры», и чьи приказы выполняют. Так же безразлично, где они передадут его специальному агенту британской разведки Ми-6, в турецком Трабзоне, Стамбуле или Самсуне, и на каком самолёте доставят в Лондон. Он задание выполнил. Его миссия закончена. Почти закончена, но…

Устал. Он устал. Смертельно устал. Человек, как бы он не был хорошо подготовлен — боевой пловец, разведчик, профессионал — не может так долго находиться в несвойственной ему среде. Опасной. Враждебной. Непредсказуемой. Когда жизнь зависит от ряда случайных и предсказуемых факторов. Трагически зависит. И только сильный, молодой тренированный организм человека, да специальные химические препараты могут противостоять факту опасности, и то на малое время. Но это необратимо для здоровья. Быстро его изнашивает. Именно это и происходит после длительного нервного и физического напряжения, и приёма энергетиков. Ни есть, ни пить не хочется, ни спать… Нет усталости, стойкий прилив энергии и сил, мобилизующих ресурсы организма, выкачивая их. Потом, если не пристраститься к ним, наступает дикая усталость, безразличие, апатия. Нервное и физическое истощение… В таком случае необходим отдых и сон. Немедленно. Сейчас. Длительный и спокойный.