Слепой стрелок

— Восемь лет. Это была не такая война… как бы сказать. Стычки в приграничных зонах, покусывание друг друга, столкновение идеологических моделей в большей степени, но тут начинают накладываться друг на друга разные обстоятельства, и по факту получается совершенно нестандартная картинка. Да, потом разрулили, да, потом вышли на мирные переговоры, да, признали ошибки, да, теперь все всем братья и сестры на век, но в тот период… — Берта зажмурилась и покачала головой. — Тут творились ужасные дела, и девушка эта, судя по упорному молчанию Мэй, стала невольной участницей ряда событий, в которых ей присутствовать не следовало.

— Можно точнее? — спросил Кир. — И потом, как вы вообще вышли на эту девушку?

— Эри, — Берта усмехнулась. — Знаете, что она заметила? Когда мы говорили с Крис, когда только начинали разрабатывать Варвару, Эри заприметила за спиной у Крис, на стене, картину. В традиционной стилистике, гохуа, но с несколько необычным для гохуа сюжетом. Мы связались с Крис, и спросили, что это за картина. Она ответила, что это одна из немногих сохранившихся работ художницы, работавшей в технике се-и, и жившей полтора века назад. Художница большой известности получить не успела, потому что… уже поняли?

— Потому что погибла в молодости, видимо, — сказал Кир.

— Верно, — кивнула Берта. — Но и это ещё не все. На картине…

— Лошади, — вспомнил Фэб. — Совсем небольшая работа, да? Висела за правым плечом Крис, она постоянно частично перекрывала её собой, видно было очень плохо.

— Верно, мне бы твою память, — Берта улыбнулась. — Две лошади. Точнее, «Два танцующих коня», собственно, на работе стоит подпись. Крис рассказала, что эта художница известна тем, что практически на всех работах у неё присутствуют парные объекты. Даже когда она училась писать четыре основных цветка, она их делала парными, вопреки всем канонам. Две ветки бамбука. Две хризантемы. Две орхидеи. Две ветви мэйхуа. В традиционную философию она добавляла свою, за что и поплатилась. Её работ осталось немного, около сотни, и они все находятся в частных коллекциях. Небольших и небогатых коллекциях, там коллекционеры уровня Крис, не выше. И стоят эти работы не особенно дорого.

— А что с ней произошло? — спросил Кир.

— Ребята как раз и пытаются это выяснить, — вздохнула Берта. — Ит с рыжим, конечно, те еще пройды, но во время разговора осторожно дали мне понять, что им там отнюдь не рады.

— Там — это где? — уточнил Фэб.

— На месте массового захоронения, в которое угодила художница. Крис тоже не лучилась радостью, когда они к ней заявились, но на картине мог быть генетический след, поэтому — сами понимаете, не посетить было невозможно.

— След был? — тут же спросил Фэб.

— Был, в краске, — кивнула Берта. — Теперь ищут более полный. И заодно пытаются раскопать историю того, что там произошло. А китайский дубль настойчиво им вещает, что тот исторический период был позором, что ничего трогать не надо, что вот вам мемориал и лужайка для поминовения, и давайте вы пойдете отсюда побыстрее, потому что не следует тревожить это всё.

— Наших таким образом не убедить, — хмыкнул Кир. — Не завидую я китайской Марфе, или как там её.

— Мэй там её, — подсказала Берта. — Рыжий сердитый, как чёрт, и виртуозно ругается по-китайски.

— Зачем он ругается? — не понял Фэб.

— Да затем, что не нужно обладать особой догадливостью, чтобы понять, в чем именно обвинили художницу, — Берта вздохнула. — Эти темы и сейчас в той части планеты являются табуированными, а уж тогда…

— Господи, опять, — Фэб поморщился, словно хлебнул уксуса. — Ну сколько можно! Они истолковали таким образом парные объекты? «Два танцующих коня» — это не кони вовсе, а символ…

— По всей видимости, да. Подробностей пока нет, и маловероятно, что подробности будут, но тут всё на поверхности, как мне кажется. Конечно, приписать ей что-то действительно серьезное не получилось, но с лихвой хватило и того, что получилось. Хватило, чтобы она погибла…

— В двадцать восемь лет, — закончил за неё Кир.

— Верно, так и есть, — Берта кивнула. — Догадываюсь, как это могло выглядеть со стороны. И от этих догадок мне скверно. При всем своём желании она ничего не сумела бы доказать. Никому.

— Бертик, а другие её работы вы нашли? — спросила Фэб, чтобы хотя бы немного сменить тему.

— Ребята нашли, в коллекциях, я же говорила, — ответила Берта уже спокойнее. — Большинство в технике се-и, то есть она писала быстро, словно бы налету, и меньше десятка работ — в стиле гунби. Они, на мой взгляд, хуже, да и ей самой «прилежная кисть» нравилась явно меньше, чем экспрессия и скорость.

— Интересно, — протянул Кир. — А о ней самой что-то нашли?