Слеза Немезиды

– А там, – продолжал полковник, – заключение о том, что в крови Овчинникова не обнаружено ни следов алкоголя, ни следов наркотиков, включая самые совершенные синтетические, ни следов вообще каких-либо медицинских препаратов, включая транквилизаторы, галлюциногены и всё прочее. Ничего в крови нет, – оборвал полковник.

– Ошибка исключена? – читая экспертное заключение, спросил Андрей.

– Абсолютно исключена, я сам несколько раз всё перепроверил, – ответил Иваныч.

– Получается, – задумчиво продолжал Кротов, – это точно не убийство путём подсыпания наркотика в пищу. И не самоубийство с применением психотропных или наркотических веществ.

– Но полностью исключать самоубийство мы же пока не будем? – неуверенно спросил полковник.

– А как вы себе это представляете? – спросил Андрей. – В здравом уме, в трезвой памяти начальник криминальной милиции района садится за руль и по пути на работу на скорости сто километров в час замечает столб за несколько километров на кольцевой дороге, берёт на него курс и планомерно движется к нему сначала по второй полосе МКАД, потом по первой, затем по обочине, пока наконец не «впечатывается» в него. Очень странное самоубийство! Не находите? Он что, смаковал приближение смерти на всей этой дистанции к столбу? При этом не оставил никакой предсмертной записки, а за три дня до этого купил путёвку в Грецию на время отпуска, – Кротов протянул Осиповичу протокол допроса жены Овчинникова. – Более странного самоубийцы я ещё не встречал, а если учесть, что это не просто абстрактный Вася, а начальник криминальной милиции района, офицер, ответственный и вменяемый человек, то версия самоубийства тут ни в какие ворота не лезет. Для самоубийства нужен мотив, а его нет.

– Если мы не знаем мотива, это не значит, что его нет, – возразил полковник.

– Хорошо, – продолжал Кротов, – если есть какой-то скрытый мотив, внезапно «нарисовавшийся» за три дня, прошедшие с момента покупки путёвки, зачем ему так странно врезаться? Ну свернул бы за десять метров до столба – и сразу на тот свет. И потом, если мотив был, его поведение хоть как-то должно было измениться, а жена отмечает, что всё утро подполковник вёл себя как всегда, ни малейшего изменения в поведении она не заметила, по крайней мере за двадцать минут до его гибели.

– А если мотив появился именно за эти двадцать минут, с момента выхода его из дома до гибели? – продолжал полковник. – Незнание мотива женой тоже не означает, что его не было. Надо допросить сына, родственников, может, они что-то знают.

– Конечно, – ответил Андрей, – всех опросим, всё выясним. Только чутьё мне подсказывает, что это ничего не даст.

– А с чем мне идти к руководству? Сказать, что у нас нет ни одной версии? – возмущался полковник. – Вы что думаете? – обратился он к экспертам.

Те молчали, пожимая плечами.

– Есть одна версия, – оживлённо сказал Кротов.

– Так, – с энтузиазмом в голосе произнёс полковник.

– Если мы исключаем несчастный случай и самоубийство, остаётся убийство, – продолжал майор.

– Но в авто никого не было. За рулём находился Овчинников, – заметил Осипович.

– Да, но машина ехала прямолинейно, не снижая скорости до самого объекта столкновения. Если представить, что вся система управления автомобиля была заблокирована, то есть в какой-то момент он вошёл в ступор и не срабатывали педали, коробка передач, ручной тормоз и руль. Машина ехала с неизменной скоростью, и, что бы Овчинников ни делал, она не реагировала, а продолжала движение. Понятно, что сама она так повести себя не могла, но, может, её кто-то переделал, влез в компьютер машины, переделал управление, а в нужный момент по сигналу ввёл машину в ступор? Бедный подполковник что бы ни делал, машина слепо неслась к цели. А с перепугу у него подпрыгнуло давление и лопнули сосуды в глазах.

– А что… нормальная версия, – воодушевлённо сказал полковник. Вы что думаете? – обратился он к экспертам.

– Теоретически возможно, но на практике такого я не встречал, – возразил Иваныч.

– Когда будет готова экспертиза по машине? – строго спросил Осипович у эксперта.

– По машине… не ранее завтрашнего вечера, надо привлекать специалистов сервиса «Ниссана», – перестраховывался Иваныч.

– Завтра к обеду экспертиза по машине должна лежать у меня на столе, привлекайте кого хотите. Особое внимание обратите на любые сторонние механизмы и компьютер этого «Кашкая». На данный момент это самая вразумительная версия. Я к руководству, а ты, Андрей, поезжай во Фрунзенское РУВД, там, как я тебе уже говорил, возбуждено дело по факту гибели друга Овчинникова, прокурора Партизанского района Мурашко, который бросился под поезд в метро на станции «Фрунзенская» через час с хвостиком после гибели начальника криминальной милиции Фрунзенского района. Они были друзьями.

– Откуда такая информация? – поинтересовался Кротов.