Слеза Немезиды

– Кстати, по поводу глаз, – вмешался в спор Маевский, – вот протокол осмотра трупа, я сам его составлял. Так вот, белки у него были красные, как у варёного рака или вампира, словно лопнули все глазные сосуды.

Кротова от этой фразы передёрнуло. Он медленно повернул голову в сторону Маевского, потянулся за протоколом, взял его, стал буквально вчитываться в эту бумагу.

– Что? – почти хором спросили опера.

Через небольшую паузу Андрей ответил:

– У вашего начальника Овчинникова тоже глаза были как у вампира, я сам осматривал его.

– Вот это поворот! – выдавил из себя Маевский.

– Получается, – задумчиво продолжал Кротов, – это именно убийства, и убийства, связанные между собой. Только Овчинников был на машине, а Мурашко воспользовался метро.

– Получается… – повторил третий опер Степан.

– А почему прокурор был не на машине? Что он делал в метро? – вдруг оживился Андрей, подумав, что автомобиль могли намерено испортить. Это была бы зацепка.

Виталий парировал:

– Всё у него есть: и личная, и служебная машина, просто ему от прокуратуры Партизанского района гораздо проще и быстрее до городской добираться на метро, одна ветка, с метро «Тракторный завод» до «Фрунзенской» 15 минут. А на машине полчаса минимум, да и то если не будет пробок. Мы говорили с прокурорскими, он всегда так ездил, это его типичный маршрут.

– И что теперь? – с оживлением спросил Маевский, – эти дела надо объединять, получается, вы у нас это дело заберёте?

– Думаю, да, – взвешивая всё, ответил Кротов, – для объединения дел есть два очень серьёзных довода: близкое знакомство погибших и нетипично красные глаза, ну и способ убийства или гибели: они как бы добровольно пошли на смерть и приняли её. Скорее всего, этого будет достаточно для объединения.

– Вот и хорошо, – выдохнул Маевский, – забирайте тогда дело сейчас.

– Нет, – ответил Кротов, – я дело забирать не буду, и решение об объединении дел принимаю не я, доложу руководству.

Он медленно изучал дело:

– И родственников успели допросить, и сослуживцев, – восхищаясь, говорил Кротов.

– А то! Мы же работаем, – как бы хвалясь, отвечал Маевский, – только это ничего не дало, всё как обычно, у него был самый типичный день, зацепок ноль. И домочадцы, и сослуживцы никаких изменений в поведении прокурора не заметили.

– Ладно, мне пора, – посмотрев на мобильник, сказал Андрей, – совсем поздно, а мне ещё в Октябрьское ехать, посмотреть материалы о гибели судьи Гусакова надо. Может, хоть там всё проще окажется.

– Удачи тебе, – опять почти дружно сказали опера.

Оставив дело, Кротов вышел из кабинета, направился к выходу из РУВД, но по дороге всё же зашёл в местную дежурку и уточнил, поднимался ли дежурный со сводкой в двенадцатый кабинет и рассказывал ли им о знакомстве трёх погибших. В дежурке всё это подтвердили.

Выйдя из здания, он набрал Осиповича и подробно изложил всю картину. Время было действительно позднее, и начальник посоветовал завтра с самого утра ехать в Октябрьское РУВД и только после этого зайти к нему с докладом. Начальника розыска о его визите он предупредит.

Весь вечер Андрей сопоставлял в мыслях материалы данных дел, и чем дольше он это делал, тем больше понимал, что гибель этих двух людей – звенья одной цепочки. А значит, дела надо объединять. Если это убийства, то каким же изощрённым должен быть убийца, чтобы так всё спланировать. И чем он мог за такой короткий промежуток времени так напугать погибших, что у них лопнули все сосуды в глазах? После выхода Мурашко из городской прокуратуры и до его гибели прошло не более 10 минут. Опера во Фрунзенском показали ему запись того, как прокурор покинул здание, с проставленным временем – через девять минут он уже был мёртв. «Получается, убийца напугал его по дороге, то есть он ждал, но чем же так можно испугать?» – эта мысль весь вечер не давала Андрею покоя. Но ответа у него не было.

Следующим утром Кротов прибыл в РУВД Октябрьского района и сразу пошёл к начальнику розыска майору Сергею Петровичу Карповичу. По долгу службы Андрей знал всех начальников розыска в РУВД, так как не раз с ними сталкивался, но близко знаком не был. Поздоровавшись и уточнив, как идут дела по раскрываемости в районе, Кротов сходу задал вопрос:

– Кто осматривал труп погибшего?

– Опера наши осматривали, эксперт осмотрел, потом судмедэксперт, – отвечал Карпович, начав искать протоколы осмотра в деле, – сейчас найдём…

– Что-нибудь необычное было? – тут же спросил Андрей.

– Да, было, – ответил начальник розыска и протянул Кротову протоколы.

Не дожидаясь ответа, Кротов выпалил:

– Красные, как у вампира, глаза!

– Откуда вы знаете? – изумлённо спросил Карпович, – что, уже читали это дело?

– Нет, Сергей Петрович, догадался…

– Как о таком можно догадаться? – продолжал изумляться начальник розыска.

– Очень просто, – раскатисто продолжал Андрей, – у двух его друзей, Мурашко и Овчинникова, о гибели которых в городе не говорит только ленивый, тоже белки кровавого цвета от лопнувших сосудов.