Слишком много клиентов

– Где моя жена?

– Спросите мистера Вулфа.

Хаф сделал шаг вперед, и мне даже пришлось посторониться, чтобы он не сбил меня с ног. Он захлопнул дверь, подергал ее – проверить, защелкнулась ли собачка замка, – и рванул к лестнице. Я двинул за ним. По пути вниз я спросил, где здесь лучше поймать такси, но Хаф не ответил. Лично я выбрал бы Кристофер-стрит, но Хаф, свернув на углу направо, пошел в сторону Седьмой авеню и заработал очко. Мы поймали такси буквально через три минуты, и это в час пик. Всю дорогу до нашего дома Хаф упрямо молчал. Конечно, имелся некоторый шанс – один к десяти, – что Кремер оставил своего человека следить за нашим особняком из бурого песчаника, но полицейский явно не знал Хафа в лицо, а пробираться задворками через проход со стороны Тридцать четвертой улицы мне не хотелось. Поэтому я велел таксисту остановиться прямо перед домом. Мы поднялись на крыльцо, но, поскольку дверь была заперта на цепочку, пришлось звонить в звонок, чтобы Фриц впустил нас.

Вулф, сидя за письменным столом, решал кроссворд из «Обсервера» и при нашем появлении даже не поднял на нас глаза. Я усадил Хафа в красное кожаное кресло и, ни слова не говоря, направился к своему. Когда гигант мысли бьется над решением важной проблемы, не стоит ему мешать. Через двадцать секунд Вулф, пробормотав: «Проклятье!» – швырнул карандаш на стол, развернулся и пробурчал:

– Итак, мистер Гудвин вас отыскал. Что вы можете сказать в свое оправдание?

– Где моя жена?! – Хафа, похоже, всю дорогу мучил только один вопрос.

– Секундочку… – Я решил вмешаться в разговор. – Я сказал ему, что побеседовал сегодня днем с его женой, а имя и адрес узнал, порывшись в ее сумочке. Вот и все.

– Где она? – настаивал Хаф.

Вулф окинул его внимательным взглядом:

– Мистер Хаф, когда в понедельник вечером я узнал, что некоего Томаса Г. Йегера нашли убитым, с моей стороны было бы естественным и правомерным предоставить полиции описание человека, приходившего ко мне днем под его именем. Но я, руководствуясь личными соображениями, не стал этого делать. Но если я решу поставить их в известность сейчас, то предоставлю им уже не описание назвавшегося чужим именем посетителя, а вашу настоящую фамилию и адрес. Сделаю я это или нет, зависит от вашего объяснения причин столь странного обмана. Что это было?

– Я хочу знать, где Гудвин видел мою жену, при каких обстоятельствах и где она сейчас. И пока не получу ответа на свои вопросы, ничего объяснять не стану.

Вулф закрыл глаза, но через секунду снова открыл их и кивнул:

– Вас можно понять. Если ваша жена играла во всей этой истории важную роль, вы не сможете ничего объяснить, не впутывая ее, и ничего не станете говорить, если она не замешана в этом деле. Так вот, она уже замешана. В понедельник днем, придя сюда под именем Йегера, вы сказали мистеру Гудвину, что за вами, возможно, будет хвост до дома номер сто пятьдесят шесть по Западной Восемьдесят второй улице. Когда ваша жена сегодня в полдень появилась в комнате по данному адресу, то обнаружила там моего человека. Он известил мистера Гудвина, который незамедлительно отправился туда и пообщался с вашей женой. У нее были ключи от дома и той комнаты. Это все, что я собирался вам сказать. А теперь жду ваших объяснений.

Я редко испытываю сочувствие к людям, которых Вулф загоняет в угол. Как правило, они так или иначе сами напросились. Что ни говори, если вы не в силах смотреть, как бьется пронзенная острогой рыба, вам не стоит ходить на рыбалку. Но мне пришлось отвести взгляд от Остина Хафа. Черты его длинного костлявого лица настолько исказились, что он стал похож на горгулью. Итак, я отвел глаза, а когда снова посмотрел на Хафа, он сидел, сгорбившись и закрыв лицо руками.

Между тем Вулф продолжал:

– Мистер Хаф, вы в безвыходном положении. Вы знали тот адрес. Вы знали номер телефона Йегера, не указанный в телефонном справочнике. Вы знали, что он часто посещает тот дом. Вы знали, что ваша жена также там бывает. Чего вы хотели добиться своим приходом сюда и тем бессмысленным поручением, которое дали мистеру Гудвину?

Хаф приподнял голову, наши глаза встретились.

– Гудвин, где она? – Теперь в его голосе звучали не требовательные, а умоляющие нотки.

– Не знаю. Я оставил ее в той комнате по данному адресу без двадцати два. Она пила шампанское, но без особого удовольствия. В комнате также находился человек мистера Вулфа. Но он ее не задерживал. Она могла уйти, когда ей будет угодно. Лично я ушел оттуда, потому что хотел посмотреть на вас, но она не в курсе. Я не знаю, куда и во сколько она ушла оттуда.

– Вы разговаривали с ней? Она что-нибудь говорила?

– Да. Минут двадцать или типа того.

– Что она сказала?

Я покосился на Вулфа, но он не поднял на меня глаза, а значит, я имел право действовать по своему усмотрению. Что я и сделал.