Сломленные

Ненависть переполняла меня. Не могу поверить. Сжав двумя руками цепь, я с силой дернула. Дерево заскрипело, но не поддалось. Получается, мне следует радоваться, что цепь не тяжелая. Я дергала ее до боли в руках; слезы текли по щекам. Этого не может быть. Раз за разом повторяла слова, но время не поворачивалось вспять, а цепь и проклятая комната не исчезали. Происходящее — реальность.

Вдруг ни с того, ни с сего дверь позади меня открылась. Отпустив цепь, я повернулась, тяжело вдыхая. Принц. Собственной персоной. Дрейк. В естественном обличье: оливковая кожа, длинные темные волосы.

− Я убью тебя, − пообещала.

Он выгнул бровь.

− Что, правда?

− Да.

Дрейк рассмеялся и подошел к кровати, остановившись на расстоянии вытянутой руки.

− Ты не притронулась к ужину. − Он указал на прикроватную тумбочку и нетронутую тарелку еды. − Ты должна есть.

Я потянулась к тарелке, но Дрейк сразу догадался, что я не намереваюсь есть. Молниеносно он схватил поднос, не дав перевернуть содержимое ему на голову. Мои руки сжались в воздухе, схватив пустоту.

− Сними с меня цепь, − приказала.

− Нет. И речи быть не может. — Он поставил поднос на столик, где ранее был кувшин. — Ты прободрствовала пять минут, но и этого времени тебе хватило, чтобы навредить моей служанке.

− Твоя прислужница укусила меня. — Я подняла левую руку.

− И она понесла наказание. — Дрейк, скрестив руки, смотрел на меня. — Не хочу, чтобы кто-то причинил тебе боль.

− Да неужели? − Я резко рассмеялась. − То-то я смотрю, ты весь извелся, когда калечил меня.

− Это было до того, как я узнал, кем ты являешься.

− Ах, значит избиение других женщин — в порядке вещей? Как и кормление против их воли? — настойчиво спросила я, когда Принц, казалось, готов ответить. — И я более чем уверена, не так давно ты причинил мне боль…

− Ты напала на меня, − холодно ответил он. − По−твоему, мне нужно было просто стоять и не защищаться?

− Ты приковал меня к гребаной кровати! − заорала я, как бешеная банши[6].

Дрейк по−прежнему издевательски лыбился.

− В целях защиты сторонних лиц. Очевидно же, я не могу поверить на слово, что ты будешь вести себя как подобает в культурном обществе.

− Как в культурном обществе?! Да ты слетел с катушек. Ты питался мной, силком притащил сюда, а теперь надеешься, что я буду паинькой? — Подстрекаемая гневом, я кинулась на него, но цепь незамедлительно остановила меня. В разочаровании, я осыпала его проклятиями. Поверить не могу, что продолжаю говорить с ним на подобную тему. — Я убью тебя.

− Как? Ты же даже не достанешь до меня.

Такое чувство, будто моя голова вот−вот взорвется.

− Рано или поздно ты подойдешь ко мне.

− Твоя правда. Но когда я сделаю это, ты сама будешь хотеть этого.

− Это вряд ли.

Улыбка Дрейка стала еще больше.

Как и моя ярость.

− Ты не сможешь притворяться Реном. Меня больше не проведешь.

− Мне и не нужно притворяться им.

Я начала мерить шагами расстояние, на которое цепь позволяла мне отойти. Иными словами от тумбочки до середины кровати.

− Я думала в целях зачатия ребенка нельзя применять принуждение или трюки с перевоплощением.

− Так и есть.

Я внимательно смотрела на него, пока он приближался ко мне.

− Но ты выдавал себя за Рена, а это не что иное, как магический трюк.

− Правда? К сожалению, нет никаких справочников. Если бы ты сказала «да», я бы получил твоё согласие.

Горький привкус стыда окутал меня, несмотря на то, что я понимала: произошедшее между нами с Дрейком — не моя вина. Я прекрасно осознавала это, но вопреки всему до сих пор чувствовала себя пристыженной.

− Я бы дала согласие Рену, а не тебе.

− А это не имеет значения. − Дрейк сел на край кровати. Возможно, я бы смогла дотянуться до него, но мне удалось бы лишь схватить его за волосы, а это делу не поможет. — В любом случае, оно того стоило, − добавил.

Я прислонилась к тумбочке, пытаясь отстраниться от Принца настолько, насколько позволяет цепь.

− Боюсь, на середине процесса меня бы парализовало от отвращения.

Он пренебрежительно улыбнулся.

− А мне нравится видеть тебя такой. — Вытянув руку, он провел пальцем по натянутой цепи. — Как-будто я держу разъяренную кошку на цепи.

− Гребанный…

Дрейк потянул за цепь, и я упала на колени.

− А еще я обожаю смотреть, как ты приклоняешься, Пташечка.

Я вперила взгляд в его ботинки. Глаза застлали слёзы унижения.

− Ты действительно веришь, что в один прекрасный день я буду с тобой после всего того, что ты сотворил?

− Да, я в это верю. — Он поднялся, заставив меня встать вслед за ним.

− Ненавижу тебя, — пробормотала я, наблюдая за ним.

Дрейк пожал плечами, положив руку в карман и вытащив ключ.

− И я не питаю к тебе нежных чувств, Пташечка.

− Тебя даже не влечет ко мне. — Мне вспомнились минуты, проведенные с ним на диване, когда он выдавал себя за Рена. — Как ты намереваешься все провернуть?