Сломленные Фейри

Я нежилась на солнце на Дьявольском Холме с Леоном рядом, его пальцы лениво путешествовали по моему животу, пока он впитывал солнечные лучи и восполнял свою энергию. Он был полусонным, но то, как его большой палец продолжал проводить по краю моего пояса, говорило о том, что у него начали появляться другие идеи относительно того, чем бы мы могли заняться. А жар, который нарастал между моих бедер с каждым прикосновением его пальцев к моей плоти, говорил о том, что я тоже не против этой идеи.

Был ранний вечер, солнце медленно начало опускаться к горизонту, а я следила за временем до начала нашей встречи с профессором Титаном.

Звук шагов по тропинке у подножия холма привлек мое внимание, и я напряглась, заметив идущего рядом Райдера. Он все еще не разговаривал со мной. И по-прежнему не смотрел на меня. И я начинала злиться из-за того, что меня обвиняют в том, что выбрали звезды. У меня не было права голоса. Только выбор между принятием мужчины, которого я любила, или отвергнуть его навсегда и быть проклятой, чтобы никогда больше не любить. И как бы это улучшило его положение, даже если бы я подумала об этом? А я и не думала. Потому что, конечно, я хотела, чтобы Леон был моим навсегда. Но я начала всерьез задумываться, действительно ли это должно быть настолько эксклюзивным, как утверждали исследования.

Я не должна была так относиться к Райдеру. Или к Габриэлю или Данте, если уж на то пошло. Но я была здесь, мое сердце разрывалось, когда он игнорировал меня, моя душа раскалывалась на осколки при мысли о том, что они отвернулись от меня навсегда.

Леон заметил напряжение в моей плоти и приподнялся на локтях, чтобы увидеть, кто является причиной этого. Его грудь была обнажена, ее золотистый, поцелованный солнцем цвет был выставлен на всеобщее обозрение, и мне стало так жарко, как не удавалось сделать одному солнцу.

— Райдер! — крикнул Леон, размахивая рукой над головой, как будто перевертыш Василиск мог не услышать его крик во всю мощь легких или не увидеть нас двоих, сидящих здесь в одиночестве. — Что ты задумал, чувак? Пойдем, потусуемся.

Райдер застыл на месте, его взгляд окинул нас, и мгновение спустя Леон напрягся, издав вопль боли, когда он попал под гипноз Райдера.

С рычанием Леон моргнул и сумел снять гипноз, издав при этом смешок, хотя выражение его глаз говорило о том, что то, что ему только что было даровано видением, было полным дерьмом.

— Если ты собираешься посылать видения о том, как ты отрезаешь мне член, то хотя бы точно укажи его размер! — воскликнул Леон, когда Райдер повернулся и зашагал прочь. — Тебе было бы гораздо легче задушить меня им, если бы ты правильно указал размер!

Райдер продолжал идти, а Леон драматически вздохнул и снова опустился на траву.

— Это довольно хреновое видение, чтобы послать тебя, — пробормотала я, глядя вниз на своего Льва с извинением в глазах, от которого он отмахнулся.

— Так он показывает, что ему не все равно, — сказал он с ухмылкой. — Однажды он подарит мне видение, в котором он сбросит меня со скалы в стиле Муфасы и Шрама, и тогда я буду уверен, что мы останемся братьями на всю жизнь.

Я фыркнула от смеха и оглянулась на Райдера, когда он подходил к двери в общежитие Вега, и у меня екнуло сердце, когда он обернулся, чтобы посмотреть на нас в последний раз. Он открыл дверь и скрылся внутри, а я испустила долгий вздох, прежде чем вернуть свое внимание к Леону.

— Ты хочешь пойти за ним? — спросил он, и мое нутро скрутило от чувства вины, которое, казалось, в данный момент происходило сотни раз на дню.

Я ненавидела это. Это заставляло меня чувствовать, что быть собой больше не является нормальным. Я всегда была открыта со своими Королями о своих чувствах ко всем им, всегда давала понять, что моногамия не для меня, и все же теперь, только потому, что звезды окольцевали мои глаза серебром, я чувствовала вину, куда бы ни обращался мой взгляд.

— Я люблю тебя, Лео, — вздохнула я, наклоняясь, чтобы прижаться поцелуем к его губам в тот самый момент, когда его брови сошлись вместе. Мне все еще было трудно сказать это, признать, что я достаточно исцелилась, чтобы действительно чувствовать это, но в душе я знала, что люблю. Может, я и была разбитой девушкой, но то немногое, что во мне было, принадлежало моим Королям. И я больше не могла отрицать интенсивность своих чувств к ним.

Он притянул меня к себе, его сильные руки обвились вокруг меня, в его груди зародилось глубокое урчание, а его язык пробежался по моему. В моей душе стало тепло, когда я запустила пальцы в его золотистые волосы, мягкие пряди шелковисто прижимались к моей коже.

— Ты впервые говоришь мне это, маленький монстр, — прорычал он мне в губы.

Я отстранилась, нахмурившись. — Нет, это не так, — запротестовала я, качая головой, когда он ухмыльнулся мне, хотя я не была уверена, что смогу точно определить время, когда эти слова слетели с моих губ до этого момента.

— Да, это так. У тебя плохо со словами. Все остальные разы, когда ты думала об этом, это просто подразумевалось.