Слова, из которых мы сотканы

Дин кивнул, а потом без каких-либо задних мыслей поцеловал макушку своей дочери. Его пальцы нащупали металлическую молнию капюшона, покрытую массой теплой слюны. Дин какую-то секунду смотрел на дочь, а потом его настигло ужасное осознание: она могла случайно откусить застежку! Она могла проглотить ее! Она могла умереть! Он осторожно вынул застежку у нее изо рта и прижал Айседору к себе – свою драгоценную, ненаглядную девочку.

Мэгги

В пятницу утром Марк встретил Мэгги у квартиры Дэниэла, и, как бы она ни готовилась к этому, от его поразительного сходства с братом у нее все равно перехватило дыхание. Она постаралась избавиться от потрясения и нацепила на лицо приветливую улыбку.

– Доброе утро! – сказала Мэгги.

– Доброе утро, Мэгги, – отозвался Марк и вытянулся у стены, чтобы Мэгги могла пройти.

– Вы хорошо спали? – поинтересовалась она.

– Очень хорошо. Как бывает у близнецов, мой брат спит на таком же матрасе, так что я чувствовал себя почти как дома. И я только что позавтракал на балконе. Большое спасибо за продукты.

– Не стоит благодарности, – улыбнулась она. – Я точно не знала, что вы предпочитаете, поэтому купила всего понемногу.

– Ну что же, – сказал Марк, – я готов идти. Но, может быть, предложить вам чашечку кофе перед уходом?

– Нет, правда, не надо. Я уже пила кофе перед отъездом. Даже два раза. Ночью мне не спалось.

Марк сочувственно посмотрел на нее.

– Теперь мне не по себе, – сказал он. – Наверное, нехорошо, что я так крепко спал?

– Что вы, очень хорошо! – воскликнула она. – Это хорошо. Вы должны быть сильным.

– Да, вы правы, – согласился он. – Кстати, пришла кое-какая почта. Почтальон позвонил в дверь, и я расписался за одну вещь. Вот она. – Он повернулся к кучке корреспонденции на столике и протянул Мэгги письмо.

Когда она взглянула на конверт, ей бросилась в глаза почтовая печать реестра родственников по донорской сперме, и Мэгги осторожно открыла его. Она затаила дыхание, когда развернула письмо, но постепенно на ее лице проступила слабая улыбка.

Девушка. Робин Инглис. Она жила в Северном Лондоне и хотела встретиться с Дэниэлом. Мэгги издала тихий смешок. Она приложила ладонь к сердцу и снова рассмеялась, уже громче. Наконец-то! И как раз вовремя. Мэгги читала дальше. Девушка изучала медицину в Лондонском университете и жила с бойфрендом, популярным романистом, на Холлоуэй-авеню. Она сообщила, что ей нравится одежда, и что по вечерам она работала в модном магазине на Оксфорд-стрит, что ее мать была секретаршей в агентстве недвижимости, а отец – менеджером строительной фирмы, и что она родом из Эссекса. «Но я не типичная уроженка Эссекса, правда!» Она дала номер своего мобильного телефона вместе с адресом электронной почты и казалась совершенно уверенной в своем желании встретиться с Дэниэлом, но ее сообщение все равно оставалось довольно сдержанным. Мэгги трижды прочитала письмо, прежде чем сложить его и убрать в конверт.

– Хорошие новости? – осведомился Марк, задумчиво наблюдавший за ней.

– Да, очень хорошие. – Она улыбнулась. – Я все расскажу в автомобиле.

Мэгги было трудно стереть с лица выражение радостного удивления, когда час спустя они с Марком торопливо шли по коридору к комнате Дэниэла в хосписе. Ее губы изгибались в невольной улыбке, глаза блестели. Дэниэл попросил Мэгги кое-что сделать для него – кое-что, чтобы он мог радостно провести последние дни своей жизни. Мэгги сделала это, до конца не веря тому, что за странным безличным процессом могут стоять реальные люди, не веря в то, что она на самом деле может облечь хотя бы одного из этих людей в плоть и кровь и привести его в солнечную больничную палату Дэниэла. Она полагала, что все они откликнутся слишком поздно или что они вообще промолчат. Она думала, что все будет непросто. Когда же они с Марком оказались на пороге комнаты Дэниэла, Мэгги охватил внезапный страх: что, если уже слишком поздно?

Мышцы ее лица прекратили свой причудливый танец и затвердели. Она была так увлечена своей радостью и облегчением, что даже не рассматривала возможность того, что они опоздали. Что в тот момент, когда она вскрывала конверт, Дэниэл испускал свой последний вздох, что, пока она парковала автомобиль, трепеща от радостного предчувствия, он последний раз закрывал глаза. Она остановилась у двери и набрала в грудь побольше воздуха. Марк ободряюще посмотрел на нее.

– Вы в порядке? – спросил он.

– Да, – ответила Мэгги. – Все нормально.

Потом она придала лицу обычное выражение и открыла дверь.

Сердце упало. Дэниэл выглядел ужасно. Он не повернулся при звуках ее голоса, когда она прошептала: «Это я, Дэниэл». Он лежал, повернув голову к окну, с полуоткрытыми глазами, и в уголках его рта запеклась сухая корка.

– Дэниэл, – снова прошептала Мэгги, легко прикоснувшись к его плечу. Дэниэл едва заметно повернул голову и застонал.

– Как вы? – тихо спросила Мэгги.

– Очень устал, – ответил он. Его голова упала на подушку, глаза закрылись.