Слова. Том I. С болью и любовью о современном человеке

– Если человек хочет, то он всегда сможет найти способ сделать что-то хорошее. Те, кто хотел, находили такую возможность даже при безбожных режимах. Так что же, не могут найти её здесь? Один грек поехал как-то в Болгарию (ещё при безбожном режиме) и возле одной школы стал раздавать детям крестики. Однако его заметил какой-то коммунист, стоявший неподалёку. Учительница, видя, что за ними наблюдает этот коммунист, стала отбирать у детей крестики, ругая их за то, что они их взяли. Но когда безбожник ушёл, учительница сама раздала крестики ребятишкам. Видишь, как учительница сумела избежать конфликтов и с законом, и с Богом? А греки-учителя в Малой Азии? Сколько дали они народу в те трудные годы! А всё потому, что они трудились от сердца, болели за дело, имели благоговение, жертвовали собой. А насколько мудро вёл себя в Фарасах святой Арсений Каппадокийский[230]! Приготовив помещение для школы, он вместо того, чтобы поставить парты, постелил на пол мохнатые козьи и овечьи шкуры. Стоя на этих шкурах на коленях, дети слушали урок. Поступая так мудро, святой Арсений не раздражал турок. Даже заставая детей во время занятий, турки думали, что те молятся. А когда святой Арсений хотел вывести учеников отдохнуть на природу, он отводил их на свой участок, который был как сад, якобы на работу – и говорил: «Если заметите турка, то начинайте работать, что-нибудь делать. Ломайте ветки на деревьях, чтобы он подумал, что вы очищаете сад». Так они, бедные, и делали. Ведь если бы турки догадались, что святой вывел детей на природу, то у него были бы большие неприятности. Самая настоящая тайная школа! А когда турок уходил, дети опять принимались за игры. И летом, во время каникул, святой Арсений тоже собирал детей у себя – чтобы они не отвыкали от учёбы и не забывали, чему он их учил.

– Геронда, а для чего святой Арсений писал на уроках по-турецки, но греческими буквами?

– Для того, чтобы турецкий язык дети тоже знали и могли жить среди турок. И кроме того, если бы турки уличили святого в том, что он учит детей читать, и увидели греческие буквы, то, услышав, как он читает по-турецки, они бы успокоились. Так что и дети учились, и турки не волновались. Всё, что было присуще самому святому Арсению, – бескомпромиссное отношение к Православию, благоговение – он передавал своим ученикам.

Поэтому я и говорю, что если человек хочет, то он может делать детям добро – где бы ни оказался. Как-то мне в руки попала прекрасная книга о Северном Эпире, которую написала одна побывавшая там учительница. Да одна такая учительница стоит пятисот мужчин! Как же умело она обращалась с албанскими идеологами! Она разбила их в пух и прах. Вот молодчина!

Настоящий учитель – великое дело, особенно в наши дни. Дети – они как чистые магнитофонные кассеты. На них могут быть записаны или похабные песни, или дивные византийские песнопения. Дело учителя священно. На учителе лежит великая ответственность, и если он будет внимателен, то может получить от Бога великую мзду. Его долг – стараться научить детей страху Божию. Педагоги должны находить способы доводить до детей какие-то знания о Боге и об Отечестве. Пусть они сеют семя. Не видят, как оно прорастает? Ничего. Ничто не проходит бесследно: придёт время и семя прорастёт.

И пусть они всегда ведут себя с детьми по-доброму, со снисхождением, с любовью. Пусть стараются разбудить в детях любочестие. Ребёнок хочет любви, тепла. Многие дети совершенно лишены этого у себя дома. Если учителя полюбят детей, то и дети их тоже полюбят. И тогда учителям будет легче делать своё дело. Наш учитель, когда мы шалили, мог высечь нас прутом. Но он любил детей, и дети его тоже любили. Своих детей у этого человека не было, и он очень любил детей.

Поэтому достойны похвал те родители, которые, рождая много детей, становятся многодетными отцами и матерями, но ещё больших похвал достойны те настоящие педагоги, которые возрождают великое множество детей и становятся «премногодетными» отцами и матерями. Они дают обществу возрождённых людей, и таким образом общество становится лучше.

ГЛАВА ВТОРАЯ. О духовенстве и Церкви

Геронда, а почему Вы не стали священником?

– Наша цель в том, чтобы спастись. Священство – это не средство для спасения человека, который его принимает.

– А Вам никогда не предлагали стать священником?