Слова. Том I. С болью и любовью о современном человеке

Для того чтобы ощутимо пережить праздничное событие, в праздник нельзя работать. К примеру, если человек хочет что-то ощутить, пережить в Великий Пяток, то в этот день он не должен быть занят ничем, кроме молитвы. В миру несчастные мирские люди на Страстной седмице заняты работой и делами, а в Великий Пяток начинают расточать друг другу пасхальные поздравления: «Многая вам лета!», «Будьте здоровы!», «Пошли вам Бог невесту!..» Так нельзя! Я в Великий Пяток закрываюсь в своей каливе. После пострига в ангельский образ, новопостриженный монах-великосхимник одну неделю должен пребывать в безмолвии. Эти безмолвные дни очень помогают ему, потому что Божественная благодать напояет его душу, и монах понимает, что с ним произошло. Также великую пользу приносит безмолвие в праздники. В праздничные дни нам даётся благоприятная возможность немного отдохнуть, почитать и помолиться. Так к нам придёт какой-то добрый помысел, мы углубимся в себя, какое-то время посвятим молитве Иисусовой и от всего этого ощутимо переживём что-то от божественного события празднуемого дня.

«Лу́чше ма́лое пра́веднику…»

К несчастью, сегодня мы используем свободу не для доброго, не для стяжания святости, а для мирской суеты. В прежнее время вся неделя была рабочей, а воскресенье – выходным днём. Сейчас сделали выходным и субботу. Однако живут ли теперь люди более духовно или же они больше грешат? Если бы люди использовали своё время на духовные занятия, то всё было бы по-другому – они были бы собранными. Но мы, окаянные люди, хотим украсть часть духовного, похитить часть Христову. Если мирским людям нужно отработать лишний день, то они договариваются между собой отработать его в воскресенье. Они выискивают свободное воскресенье для «воскресника», какой-нибудь праздник для «субботника», и потом на них приходит гнев Божий. Чем после этого им помогут святые? Разве воскресный, праздничный день – для работы? И если мирские люди хотят в чём-то помочь нам, монахам, то пусть это будет не работа в воскресенье, а какая-то другая помощь.

Мы не даём Богу нами управлять. А то, что совершается без веры в Бога, к Богу отношения не имеет. Поэтому то, что мы делаем, не имеет благословения, а значит, не будет и доброго результата. А потом мы говорим: «Виноват диавол». Не диавол виноват, а мы сами не даём Богу помочь нам. Работая в дни, когда по церковному уставу работать не полагается, мы даём диаволу права над собой, и он вмешивается в то, что мы делаем, с самого начала. Лучше ма́лое пра́веднику, па́че бога́тства гре́шных мно́го.

[252], – говорит псалом. Вот это-то и имеет благословение, а всё остальное – стружка, чепуха. Однако надо иметь веру, любочестие и благоговение, надо с доверием возлагать всё на Бога. А иначе и в праздники ты будешь работать кое-как, и в другие дни станешь терять время попусту.

И посмотрите, ведь Бог никогда не оставляет верных Ему. По воскресеньям и праздникам я никогда не работал, и Бог никогда не оставлял меня, Он благословлял мой труд. Помню, как-то к нам в деревню приехали комбайны жать пшеницу. Отцу сказали, что они начнут с нашего поля, а потом пойдут дальше. Было воскресенье. «Что будем делать? – спрашивает меня отец. – Пришли комбайны». – «Я, – говорю, – в воскресенье работать не буду. Подождём до понедельника». – «Но если мы упустим эту возможность, – снова говорит мне отец, – то потом замучаемся жать на лошадях». – «Ничего, – говорю, – буду жать хоть до Рождества Христова». Пошёл я в церковь, словно никакие комбайны и не приезжали. А те направились к жатве. Ну и что же? Тут же и сломались, ещё по дороге! Тогда комбайнёры снова пошли к отцу и сказали: «Просим прощения, у нас поломались комбайны. Сейчас мы поедем в Янину на ремонт, а как вернёмся в понедельник, так начнём прямо с вас». Так вот и перенесли они жатву с воскресенья на понедельник. Много подобных случаев довелось мне увидеть своими глазами. Если мы, монахи, не будем как должно относиться к праздникам, то что останется делать людям мирским?

Какой же дух был раньше в монастырях! Помню, как в миру люди, отпраздновав Воздвижение Честнаго Креста по новому стилю, везли на Святую Гору виноград. Однако их баркасы иногда подходили к берегу Афона как раз в тот день, когда мы праздновали Воздвижение по старому календарю. Если так случалось, то монахи никогда не шли разгружать виноград в праздник. Они возвращали его назад или же оставляли нагруженный виноградом баркас у пристани. Если в какой-то праздничный день привозили масло или лес, то происходило то же самое. А ведь монастыри были бедными. Но святогорцы думали так: «Что скажет мирской человек, увидев, как монахи работают в праздничный день?» Для монахов было в тысячу раз предпочтительней, чтобы неразгруженный баркас разбило за ночь штормом, чтобы и виноград и лес пропали, нежели разгружать их в праздник, лишаясь праздника, да при этом ещё и соблазняя души людей.