Слова. Том I. С болью и любовью о современном человеке

– Почему? Говорят, что такая музыка понятнее народу. А ты помнишь тех католических монахинь во Франции, что пели «Христос воскресе» и одновременно танцевали с иконой современный танец? Пасху справляли! А икону держала в руках сама настоятельница монастыря! Всё изменяли, подменяли одно другим – и видишь, до чего докатились в итоге! Как-то я услышал одного монаха, певшего славословие. Мелодия показалась мне несколько странной. «Что же он такое поёт?» – подумал я. «Чьё это ты пел славословие?» – спросил я его потом. «Петра Пелопоннесского[261], – отве тил он, – только я его маленько подправил». – «Ты подправил славословие Петра Пелопонесского?!» – «Ну, а что, – говорит, – разве я не вправе это сделать?» – «Если хочешь, можешь написать своё собственное славословие, но не надо портить чужое!» Вот так – взял и изменил мелодию чужого славословия, а потом, небось, ещё и называл бы свой опус святогорским. Надо быть очень внимательным. Нельзя менять то, что создано раньше. Если хочется, можно создать что-то своё и дать ему своё имя. На это человек имеет право. Но брать старое и его видоизменять – это неблагоговение. Всё равно как если бы человек, не смыслящий в иконописании, хотел бы исправить старинную икону. Если ему так хочется, пусть напишет свою икону, но не уничтожает чужую.

Без веры мир не может устоять

Безбожные власти считали, что вера приносит обществу вред, и хотели её упразднить. Сей час они потихоньку понимают, что если человек не верует, то у него нет тормоза и он становится зверем; они понимают, что человек не может устоять без идеалов. Как-то один журналист спросил старого политика-коммуниста: «На что нынешним политикам нужно обратить внимание, чтобы не потерпеть фиаско и преуспеть?» – «Мы потерпели фиаско, потому что пошли против Церкви», – ответил ему старый коммунист. То есть неверующие коммунисты, у которых нет ни материальной заинтересованности, ни духовных высот, поняли, что они не могут бороться с Богом. Сейчас[262]

в некоторых областях Сербии начали строить храмы. Югославские власти увидели, что там, где есть церковь, по статистике меньше душевнобольных, меньше преступлений и тому подобного. В Бога эти люди не верят, но для того, чтобы не пичкать людей таблетками от шизофрении, они строят им храмы. Даже Чаушеску, несмотря на то что был «бесстыдным капралом»[263], называл христианство «опиумом для народа» и произносил другую подобную хулу, одновременно говорил, что христиане – люди хорошие. Потому что те, кто веровал, имели «тормоза» и не устраивали беспорядков. А остальные, неверующие, разносили всё в пух и прах. А сколько святых воссияет нам из России! Сейчас коммунизму объявлена война. Но есть и такие, кто всему пытается найти оправдание. «Ленин и Маркс, – говорят эти люди, – были согласны со Христом, но не поняли Его духа и поэтому совершили преступления». Они говорят так потому, что христиане возвысили свой голос, заявили, что хотят вернуться к своему старому Преданию, к своей вере. И вот, будучи не в силах удержать народ в прежней узде, коммунисты тоже обращаются к нему с призывами: «Давайте вернёмся к нашему древнему Преданию!» Как будто коммунисты натворили дел во время и после революции, потому что они не поняли духа Христа!

Придёт время, когда не только верующие, но даже и неверующие поймут, что если нет веры, то мир не сможет устоять. Тогда они будут принуждать народ к вере во что-то, чтобы его сдерживать. Пройдут годы, и наступит такое время, что если в какой-то день ты не будешь молиться, то тебя станут сажать в тюрьму. Люди будут отчитываться перед правителем в том, помолились они или нет!.. Так всё встанет на свои места.

После себя мы должны оставить доброе Предание

– Геронда, а отчего в некоторых областях, деревнях и сёлах родятся добрые люди?