Слово о смерти

Сатана, представ пред Господа в сонме Ангелов, на вопрос Господа, откуда он пришел, отвечал: обшед землю и прошед поднебесную, се, есмь703. — Искушая Господа, диавол взял Его во святой град, поставил

на кровле храма, потом взял Его на очень высокую гору. Как Господь постился в пустыне и там приступил к Нему диавол, то очевидно, что упоминаемые быстрые перемещения совершал дух подобно тому, как переместил Ангел диакона Филиппа с Газовой дороги в Азот: диавол переносил Господа с места на место. После победы над падшим духом Господь сказал ему: отойди от Меня, сатана. Диавол оставил Его — Ангелы пришли и служили Ему704

.

В повести о лжепророке Валааме, действовавшем против израильтян, говорится, что Ангел был послан воспрепятствовать лжепророку в предприятии неблагонамеренном. Валаам ехал на осле, сопровождаемый двумя рабами. Событие имело свидетелей. Осел, говорит Писание, увидел Ангела Божия, противостояща ему на пути, и мечь извлечен в руце его705, совратился с пути и пошел в поле. Валаам начал бить жезлом осла и направлять его на дорогу. Между тем Ангел, переменив место, встал

на браздах виноградных, там, где была ограда с обеих сторон. Осел опять увидел Ангела, прижался к ограде и придавил к ней ногу Валаама, который снова начал бить осла. Ангел Божий перешел и с этого места, встал в узком проходе, с которого не было возможным уклониться ни направо, ни налево. Осел, увидев Ангела, упал под Валаамом, и разгневанный лжепророк в третий раз начал бить осла. После этого Бог отверз очи Валааму, и узре Валаам Ангела Божия, противостояща на пути, и мечъ извлечен в руце его.

Ангел сказал ему: се, аз приидох на препятие твое, яко неприятен путь твой предо мною. И видя мя ослица, совратися от мене, се третие: и аще не бы уклонилася от мене, ныне тя убо убил бых706. Ангела увидала ослица, по воле Божией, точно так же, как увидел его Валаам чрез отверзете очей всемогуществом Божиим. Бессловесные животные могут видеть одно вещество, так же как и человеки телесными глазами видят одно лишь вещественное.

В невидимом нами мире имеются средства, разумеется вещественные, действующие самым сильным образом на предметы видимого мира. Это нисколько не противно современной науке; напротив того, гармонирует с нею. Нам известно отчасти вещество, принадлежащее земле; вещество в несравненно большем объеме, вне земли, за гранями ее атмосферы, остается для нас неизвестным. Мало этого: оно неприступно для нашего исследования. Но вещество это существует, потому что все в пространстве и все, ограничиваемое пространством, есть вещество707. Таков закон, открытый положительною наукою, против которого могут быть возгласы невежества, против которого нет возражений. Писание, в согласии с наукою, открывает невидимую для нас природу более, нежели сколько открывает ее наука, умозаключающая неоспоримо о существовании и вещественности невидимой природы. Писание поведает нам, сколько нужно для нас, о небе, о аде, о веществе неба и ада, о сотворенных разумных существах, для которых небо служит блаженною обителью, а ад темницею. Самое понятие о земле в связи с этими понятиями получает правильность и ведет к верным результатам, устраняет от самообольщения, научает нас проводить время на земле, как в гостинице, а не приносить в жертву земле всех сил души и тела.

В приведенной нами повести о лжепророке говорится, что в руке Ангела был меч, которым он намеревался убить лжепророка; в повести о Гедеоне говорится об Ангеле, что он имел жезл в руке, что от прикосновения этого жезла воспламенилась жертва. Эти события указывают на существование отношений между веществом, нами невидимым и нам неизвестным, с веществом, нами видимым и нам известным. Церковное предание научает нас, что вообще разлучение души человеческой с ее телом совершается при посредстве Ангелов. Священное Писание повествует, что Ангелы употреблены в орудие для поражения смертью некоторых беззаконников и для поражения мором множества людей — Ирод за присвоение себе славы Божий был поражен Ангелом, впал в странную болезнь и, съеденный червями, изверг душу708. Конечно, приближенным царя Иудейского и врачам его осталась неизвестною начальная причина болезни; открывает ее Писание.