Слово о Вере Алексеевне Зашихиной. О великой народной целительнице Русского Севера

Вера Алексеевна помогла: он не чувствовал боли. Медики даже не делали ему уколов, и таблетки он тоже не принимал.

Вера Алексеевна не могла его вылечить, но облегчила ему уход…

Я знаю, к ней три или четыре раза приезжала женщина из Коряжмы с каким-то заболеванием. И живёт до сих пор!

Мой сын Андрей к ней ездил. И она ему помогла. Он возил к ней людей.

Однажды у нас останавливалась семья: привезли девочку с ДЦП. Всю ночь она плакала. А когда они вернулись от Веры Алексеевны, ребёнок не проронил ни звука.

Вера Алексеевна отправляла посылки в детские дома; просила от неё отправить. Говорила: «Вот, ребятам опять отправила».

Мне было жалко Веру Алексеевну: она очень сильно уставала. Я замечала, какое лицо у неё утром, до приёма людей: воодушевлённое, улыбка… А после она была совсем другим человеком: словно вся состарившаяся в одночасье, усталая на вид. Люди рассказывали, что после сеансов у неё бывало очень тяжёлое состояние; она обессиливала. Я спросила её как-то: «Вера Алексеевна, вам ведь тяжело, наверное?» Она говорит: «Это мой долг».

Иногда она заходила в сельсовет. Я чувствовала её энергетику, силу. Когда я с ней разговаривала, я ощущала, что со мной что-то происходит: то ли раскрываются глаза, то ли появляется какой-то свет… Мои ощущения были: свет перед глазами, светлая аура. И непередаваемое облегчение, когда от неё выходишь. Я подолгу спала после её лечения.

Как-то я ей пожаловалась на сон: «Вера Алексеевна, я ведь очень плохо сплю». Она: «Как курочка на насесте?» – «Да». – «У тебя сонная артерия пережата. Я немножечко её расширю, но больше убрать не могу. Там узкий канал между сосудами идёт. Это у вас врождённое, наследственное. Вот это я тебе убрать не могу».

После того как она меня полечила, я долго не бывала у врачей, не ходила по больницам.

Её нет уже четыре года, и мы все чувствуем, как не хватает этого человека…

Я всегда захожу к ней, когда иду в церковь. Подержусь за памятник: и то ли она, то ли церковь помогает… Я верила ей. И до сих пор верю.

Бывает, не спится, думаешь – и придёт она на ум. Обращаюсь к ней – и приходит она. Помогает заснуть.

Каждый день почти я её вспоминаю. Её имя всплывает в памяти. Много добра она людям сделала!

Однажды я ей сказала: «Вера Алексеевна, я не знаю, как вас поблагодарить. Можно я вас обниму?» – «Ну, давай хоть пообнимаемся!» – говорит.

Я почувствовала её крепкие руки, объятия. В тот момент у меня было ощущение, что она даёт мне силу. Шло тепло от неё материнское, как будто я с мамой пообнималась…»

Светлый человек

ИЗ БЕСЕДЫ С ТАМАРОЙ ВАСИЛЬЕВНОЙ НЕЧИТАЕВОЙ, С. БЕЛАЯ СЛУДА

«Мои дедушка с бабушкой, Константин Кузьмович и Дарья Логиновна Сметанины, жили в Середовине.

В семье было девять детей; держали хозяйство: две коровы, лошадь, поросят…

Дедушку раскулачили; тогда он ушёл в лес, так как могли забрать и сослать куда-то. Писали Сталину.

Сталин ответил, чтобы преследование прекратили. Это письмо хранилось в сельсовете, и о нём не сообщали. Но всё-таки кто-то сказал, и преследовать деда перестали.

В то время говорили, что многих раскулаченных и церковников вывозили в Белое море, загоняли в трюмы и топили. Забрали маминого брата, дядю Ивана.

Он так и пропал: наверное, его уничтожили… Последний раз его видел другой мамин брат, дядя Вася, в Котласе.

Их под конвоем заводили в столовую. Он лишь успел сказать дяде Васе: «Там нас бьют!» И больше его не видели…

Мой дед был каким-то дальним родственником Вере Алексеевне по линии свекрови.

Муж Веры Алексеевны, Александр, был маминым крестником. Он работал в совхозе. Там же работал их сын, Николай, пока не уехал в Воронежскую область.

Моя мама жила в Кулиге[30]

. Когда Вера Алексеевна работала в совхозе, она ходила в Кулигу, брала хлеб на пекарне: полный рюкзак – для себя и для женщин. Зимой приходила на лыжах.

Иногда по-подгоре приходила к нам в гости её свекровь Анна. Посидит, поговорит с мамой…

В Середовине в доме дедушки и бабушки я ни разу не бывала: там никто не жил, а потом этот дом сельсовет распилил на дрова. Иногда меня мама посылала в деревню с какими-то поручениями. В детстве две или три ночи я ночевала у двух бабушек, в том доме, где потом стала принимать людей Вера Алексеевна. Бабушки были очень добрые, хорошие! По соседству жил дедушка. Я зашла к нему; он угощал меня мёдом…

Позже, во взрослом возрасте, я не раз обращалась к Вере Алексеевне.

Когда я жила в Москве, у меня прихватывало сердце. Заходила в метро – становилось дурно.

Пошла к Вере Алексеевне. Она сказала, что у меня кровь запущена. Поводила руками, покрестила… Почистила кровь. Стало лучше.

Я ходила к ней не раз. Ходила с соседкой, Серафимой Васильевной, с братом бывала. Брату она помогла с сердцем и тоже чистила кровь.

Потом я привозила к ней сына. У сына сильно болела спина. Думали, радикулит. Вера Алексеевна сказала, что у него надорван в спине какой-то нерв. И она этот нерв сшила. После этого спина перестала болеть.