Сложные оборотни госпожи Дарианы

Мы с Аделаидой не перемолвились и словом, хотя все трое стояли за спиной ректора. Маркус тоже молчал. То ли давая мне время собраться с мыслями, то ли ожидая, что я начну первой. Неужели он полагал, что я забуду эту его излюбленную манеру — затаиться и нанести внезапный удар. И, несмотря на то, что была к этому готова, у него снова получилось.

— Дарриа, ты в курсе, что я нашел одного из твоих воспитанников, валяющимся на земле и тискающим молодую особу? К сожалению, графиня, к вам эта история тоже имеет отношение.

Я и вампирша, не сговариваясь, повернулись к нему всем корпусом. Если честно, я чуть не подавилась, потому что представила эту леди растрепанной и без очков. Но с одним из моих мальчиков… Как это возможно, если все они, за исключением его собственного сына, сидят наверху?

— Вы, наверняка, ошибаетесь, милорд. В моей группе всего две девушки. И ни Клавдия, ни Жозефина на такое не способны.

— Но одной из них на данный момент нет на своем месте?

Аделаида медленно кивнула.

— Жозефина неважно чувствует себя после дороги и, что более существенно, после всех унизительных процедур, которым нас подвергли, как выразился ректор, ради всеобщей безопасности.

— Маркус, это бред. Среди моих не хватает только Стефана, а ему не исполнилось и девяти десятков.

— Может, ты посмотришь получше. Дарриа.

Мало того, что он коверкал мое имя и мне это нравилось, он еще умудрялся произнести его как что-то совершенно интимное. Меня бесило, но в моменты крайнего волнения я обращалась к себе его голосом.

И, точно, из-за этого его покровительственного и собственнического тона и Вернон, и Аделаида уже уверены, что между нами что-то есть. Он никогда и не пытался скрывать нашу связь. Друзья детства, не зарыдать бы от смеха в голос.

Но, тем не менее, я заставила себя проверить наш спецкласс, над которым, как коршун, сейчас нависала Ирма. Все они — пять мальчиков и две девочки — чинно сидели, кто сложив руки на коленях, кто ковыряясь в носу, кто чертя в блокноте. Да, я настаивала, что рисование, пускай и бессвязных каракулей, стимулировало провести время с пользой, наладить порядок в мыслях. Моя группа носила с собой блокноты даже на занятия физическими практиками.

Однако на этот раз поведение востроносого вихрастого парнишки показалось мне подозрительным. Он застыл, уставившись в одну точку, и не шевелился. Томас не был старшим в группе — он шел третьим по возрасту — не относился он и к самым шкодливым. Но за ним водилось одно крайне полезное в бою и неудобное для надзирателя (отчасти я выполняла и эти функции тоже) качество. Он мгновенно реагировал на изменение обстоятельств и тотчас же обращал ситуацию в свою пользу.

— Томас? Полог-невидимка? Но как ты нашел их? — голос охрип от волнения. Я так и не освоила техники контроля полностью. Считалось, что тем, у кого Полная Луна в крови, да еще и родившимся в полнолуние, такое без шансов. Но и папа, да и Маркус тоже, часто спорили со мной, доказывая, что мастера, которым это удавалось, все же случались в нашей истории.

— Кусты шевелились, а ветра не было, — спокойно ответил Маркус.

— Жозефина? — Аделаида, как и я, не торопилась поверить его словам. — Это невозможно! Она спокойная девочка из очень хорошей семьи. Ее роду угрожает опасность, и мы решили, что здесь ей будет лучше. Он, что, напал на нее??

— Я бы не сказал. Никогда не слышал, чтобы оборотни пользовались какими-то чарами, кроме собственных ферамонов. Она производила крайне заинтересованное впечатление и, простите за подробности, находилась сверху.

— Вы! Да вы покрываете представителя своей расы. В академии, которая есть… лицо оборотней. Вы и сам есть лицо оборотней, — профессор уже не сдерживалась.

Я первый раз видела, как ментальный амулет-переводчик сбоит из-за того, что владелец разъярен. Мне тоже стало не по себе. Но дер Варр и не собирался с ней спорить.

— Графиня, я боюсь сказать лишнее, тем самым нарушить взаимопонимание между нашими расами. Передал все, что видел. Об остальном — не исключено, что это последствие глобального потепления или разновидность акклиматизации — лучше беседовать с господином маркграфом, ну то есть с Вольфдерлайном. Ее папой, — и он еще указал на меня пальцем.

От такой наглости мы обе на миг потеряли дар речи. А Вернон, которого, оказывается, перебили, был вынужден взять паузу:

— Дариана, Маркус, когда вы двое рядом, какие могут быть проблемы? Друзья, что у вас происходит? — он улыбался, но в глазах посверкивали льдинки.

— Все отлично, — заверила ректора Аделаида. — Мы с Маркусом затеяли научный спор, представитель какой из двух рас быстрее бегает. Госпожа Дариана пыталась нас урезонить.

Я рассеянно кивнула. Перед этим, решив, что пора уже увидеть картину в целом, я вошла в межмир и теперь наблюдала за окружающими на несколько тонов глубже.