Случайная встреча

Подробности были потрясающие. Воронцов добрался до журнала, из которого стало ясно, что Проскуряков с Деминым работали в одну смену. Стройка потихоньку выдавала свои тайны. Кроме того, заодно он загреб и Оксану и Наташу, именно поэтому их и нет на работе?

– Нет, а я и не заметила.

– Ну кто б сомневался!

Как и водится, страшная тайна разнеслась и в мгновенье ока и в очередной раз потрясла трудовой коллектив. Караев с Гасановым плюнули и уехали восвояси, даже не пытаясь заткнуть фонтан.

– А Вы знали, а Вы видели, а Вы слышали? – шипело, булькало и клокотало….

– Стас, пойдем обедать? – Алина, позвонила первой, в конце – концов, какая к черту разница, кто первый?

– Пойдем, – тут же откликнулся он.

– Давай вдвоем?

– Давай.

Столовая на удивление оказалась полупустой. В огромном помещении болталась только горсточка итальянцев, впрочем, умудрявшихся перекрыть своим «темпераментом» все прочие шумы.

– Представляешь, а я даже не заметила, что Наташи с Оксаной нет.

– Угу.

– Мне Макс рассказал, что их Воронцов сгреб вместе с Проскуряковым.

– Угу.

– А Галя пообещала Максу, что оторвет мне уши.

– Угу.

– Слушай, Стас, это вроде я всегда угукаю, а не ты.

– Мне просто не интересно об этом, мне интересно о нас, а тебя, как всегда заботит весь остальной мир.

– Я знаю, но я не готова замуж. Я, пожалуй, готова всю оставшуюся жизнь, но без штампов и кукол на капоте, без конфетти и ресторанов, без ….

– Я понял, ну неужели тебе в кайф быть всю оставшуюся любовницей, или для тебя это запасной аэропорт?

– В смысле?

– В смысле – ненадолго приземлилась и ждешь кого-то более надежного и солидного?

– Идиот, – прошипела Алина таким голосом, что даже итальянцы притихли.

Зима в Омск заглянула неожиданно. И это единственное время года, в которое ветер никого не радовал. Минус двадцать пять с такими порывами – сомнительная радость.

Белая хрустящая поземка заметала в ресторан разношерстную компанию.

– Ольга Леонидовна, не думал, что Вы приедете, Вас же выписывают только на следующей неделе?– Макс разулыбался и обнял ее как фарфоровую статуэтку.

– О, не беспокойтесь, молодой человек, Лёле уже разрешили гулять, кроме того, она час наводила марафет, зная, что сегодня приедет Шамиль Наимович, – ответил Модест Карлович – не пропадать же такой красоте!

– Максим, а ты сегодня с женой? – громовые раскаты перепутать было невозможно.

– Зинаида Матвеевна, как я рад – и Макс полез обниматься.

– Весьма ветреный молодой человек, – ты не находишь Лёля? – улыбнулся Модест Карлович.

– Вот увидите, как он изменится, когда приедет его жена, – привет Макс – и Стас весьма ощутимо хлопнул его по плечу.

Окончательно все собрались только к девяти, задерживался только Воронцов. К моменту его появления даже Гасанов успел улыбнуться два раза.

Взъерошенный Аниськин ворвался в SKOPIN в начале одиннадцатого и с порога стал извинятся, но Зинаида Матвеевна загородив его внушительным бюстом дала перевести дух и наскоро поесть.

– Геннадий Викторович, ну ей Богу, сил нет терпеть!

– Макс, ты как всегда, дай выдохнуть, ждешь всего-то полчаса – вступился за Воронцова Миша.

– Ничего подобного, мы все ждем с весны. Уже достало питаться слухами. Я лично столько гипотез выдвинул, что сам запутался.

– Не поделишься? – ухмыльнулся Воронцов – даже любопытно.

– Ни за что! Хочется, наконец, послушать профессионала, но обещаю признаться, если Вы угадаете.

– Максим Геннадьевич, на секунду уменьшите напор, а то придется заняться Вашим воспитанием, – сказал Гасанов шутя, но этого оказалось достаточно.

– Да, я собственно все, готов, даже рюмку успел замахнуть, – сказал Воронцов. – Как Вы помните, все началось с убийства Сафроновой. Продолжилось падением Демина, нападением на Алину Витальевну и Ольгу Леонидовну. Поначалу не очень понятна была связь всех этих событий и их смысл. Мы долго топтались на месте, пока я не съездил в Москву, а Шамиль Наимович не поделился некоторыми Вашими строительными секретами. У Сафроновой и Проскурякова оказалось общее прошлое. Их связывала мать Проскурякова, у которой Татьяна Варламовна выпила всю кровь. Проскурякова покончила жизнь самоубийством, а Костя ничего не смог доказать.

– Интересно, а как бы он это доказал, если его мать увезли с сердечным приступом с работы? – Стас недоверчиво посмотрел на Воронцова.

– Он знал, что у его матери больное сердце – врожденный порок. Когда ему отдали ее вещи и он нашел пузырек с Лизиноприлом он просто не поверил своим глазам, думал даже вернуть, а потом вспомнил про ее сообщение и догадался о чем она ему пыталась написать.

– Но Вы же сами нам рассказали, что там была только одна фраза: «Я так больше не могу» – вспомнил Стас.

– Да, но она не поставила точку.

– Подумаешь, сейчас так никто и не делает.

– Максим, не путай – это Вы так не делаете, а люди чуть постарше пишут, даже в ватсапе по всем правилам русского языка. Моя вот мама, смайлики называет улыбающимися колобками, понятно?

– Жуть – ахнул Макс.