Служба распределения

А что если завтра война? Вот эти ребята в беретах решат перекроить существующее мироустройство.

Бомбежки, стрельба, солдаты. Хорошо, что современная наука достигла таких успехов в безболезненном и быстром умерщвлении людей. Скорее всего, будет только одна бомба. Какая-то сверхбомба. Но это при глобальном конфликте. Страшнее гражданская война. Голод, разруха, страх, штурмовики. Обязательно в любой кризисной ситуации появляются штурмовики. Они будут сыты, одеты и обуты, вокруг них будут крутиться (зачеркнуто) девки, они будут пить, как сапожники и воображать себя (зачеркнуто) пупом земли. Однако их серость и холопское происхождение будет подталкивать их распаду и разложению. Тем не менее, интеллигенция всегда будет под сапогом: или военным, или сапогом власти (зачеркнуто) тупиц и тщеславных жуликов.

Наша страна потеряла краеугольный институт – монархию. Сплачивая, но, не управляя, она творила самое, что ни на есть государство. Вера придает сил жить. Служение дает смысл жизни. Отчество объединяет нас.

Без нравственного стержня, без смысла и веры мы становимся всепожирающими амебами, слипшимися в клубок.

Боже… наверное, я пишу такие глупости…

8

Как голодный песок поглощает влагу, так и я буду вбирать в себя каждое твое дыханье, каждый миг с тобой, каждый твой взгляд, Герда Шейн. Я буду питать этой влагой глубоко скрытые корни много дней.

Каждый изгиб твоего волоса дает мне смысл жить. Буду жить.

Сказать, что погода была хорошей, все равно, что ничего не сказать. Птички надрывались в призывах к совокуплению. Деревья покрывались полиэтиленовыми еще пока листочками. Солнце перед выходом на полную мощность пробовало излучать сильное тепло и свет.

Город весной выглядел совсем по-другому. Как квартира, которую готовят к въезду квартирантов – мебель (деревья и клумбы) расставляется по местам, размеченным голыми стволами. Из ковровых тротуаров еще не выбита пыль, и они не расстелены.

Я прогуливался по городу, не особенно торопясь куда-то. Вот так, не спеша ходить по улицам минимально дискомфортно. Все лучше, чем прятаться дома. Просто узнавал все те места, которые в прошлом году утопали в зелени, а сейчас были гораздо прозрачнее. Веселый весенний ветерок подозрительно нежно гладил меня по лицу. Не доверяйте весенним ветеркам, вот что я вам скажу.

Когда я иду по городской улице, мне кажется, что я плыву по болоту, полному дерьма. Грязные спины преграждают путь вперед. Почему все думают, что они здесь одни и тащатся, мечтая, посреди дороги. Грязные спины мешают мне.

Улица – сложный и бестолковый организм. Хаотическое движение разумных существ, которое принято считать целенаправленным. Такое впечатление, что большинство из них здесь впервые. Им страшно. Им непонятно происходящее вокруг. Продраться к своей цели сквозь это разумное вещество без потерь – ежедневный подвиг, посвященный неизвестной красавице.

Наскучившая игра типа «тетриса»: я вправо – и они справа готовятся меня завалить в кучу регбистов, я тут же шарахаюсь влево, но там меня ждут сомкнуты плечи с рюкзаками. Разворот на сто восемьдесят градусов, резко, чтобы они не успели среагировать. Удача – передо мной пустых добрых два метра свободного пути. Почти неконтролируемый набор скорости и опять стена из тел. Ежеминутно: атака, финты, прорыв, куча мала. Скучно. Заранее известен результат.

Рекламный плакат. Купи роликовые коньки и будь свободен. От чего? Неужели можно вырваться из этого заколдованного круга с обществом некрасивых и нечистых людей.