Служба в потешных войсках ХХ века

Наступил новый 1960 год. Солатам разрешили встречать его в соседней авиационной дивизии, где в клубе поставили ёлку и пригласили девушек из подшефной организации. Но блистала на том вечере красотка, постоянно работавшая в этой части, вольнонаёмная девушка Сима. Говорили о ней, что она меняла кавалеров, как перчатки, держа при этом их на некотором расстоянии не допуская близости. Случился на том вечере и небольшой, связанный с Симой инцидент в стиле оперетты Кальмана, но с русской окраской, никак не нарушивший весёлого праздника.

Один высокий, красивый парень, с начищенными до зеркального блеска сапогами, с невообразимым количеством значков на груди, говорящих о том, что он и парашютист, и классный специалист в нескольких специальностях, и комсомолец. Всё это блестело, а наш герой хвастался ребятам, что он спал с этой Симой, а потом она ему надоела и он её бросил. Его сослуживец обвинял его во лжи, к ним подключилась группа любопытных, и они взяли хвастуна под руки и подвели к разгорячённой танцем смеющейся Симе. Все зрители ожидали развязки. Один из парней сказал Симе суть спора и та, не убирая с лица улыбки, по-мужски, выбросила вперёд правую руку с кулаком, направленным в нос, а левой по-боксёрски ударила его в челюсть, развернулась, взяла очередного кавалера и закружилась в вальсе. Все наблюдавшие, поразились умению этой девушки пользоваться боксёрскими приёмами, а фальшивый Дон Жуан удалился, опозоренный, с вечера, вытирая кровь, капающую из его носа на значки. Новогодний вечер продолжался до часу ночи, пока не пришёл дежурный по части офицер и не отправил всех спать.

На несколько дней хватило обсуждать эту тульскую "оперетту", н когда Анатолий встречал эту девушку, всегда вспоминал о том случае.

Есть люди, лица которых, запоминаются на всю жизнь, одним из них для него является разогретое танцем, праздником и молодостью симпатичное лицо девушки из воинской части с редким сейчас именем Сима.

Вскоре объявили, что на днях начнутся полёты и прыжки.

Когда в коридоре штаба после рабочего дня Анатолий укладывал цветной спортивный парашют Т-2, собрались посмотреть на него чуть ли не половина личного состава. Посыпались вопросы: "что это, зачем, для чего?" Потом кто-то из ребят сказал, что хотят прыгнуть, и просили уложить парашюты. Анатолий вместе с ними уложил пяток десантных парашютов, но на следующий день они не смогли прыгнуть по нескольким причинам, а главная была в том, что он не подготовил их на посадку в самолёт, потому что пришлось прыгать не вместе с ними.

Утром, когда должны были начаться полёты, все свободные от наряда солдаты пошли на аэродром помогать выталкивать самолёты со стоянки.

Хотя аэродром бульдозерами и специальными роторными машинами, отбрасывающих снег на полсотни метров в стороны, подготовили для полётов, самолёты в начале зимы, поставленные на лыжи, примерзали, их надо сталкивать со стоянки. Для этого человек двадцать брали самолёты за заднюю часть и раскачивали в разные стороны. Лыжи отрывались от снега, двигатель включался на полную мощность, сзади поднимался вихрь из блестящих на солнце снежинок, и самолёт выезжал на взлётную полосу. Отян занимался этой весёлой, под "эй ухнем!" работой вместе с другими солдатами, а рядом, прибывшие на аэродром солдаты – десантники, одевали парашюты, готовясь к прыжкам.

Прибежал посыльный и сказал, что Отяна зовёт полковник Щербаков, который был рядом с десантниками. Он был в десантной куртке, в фуражке и в тёмных очках.

– Одевай парашют, мы с тобой прыгнем первыми в 1960 году.

Анатолий про себя подумал, что этот прыжок должен быть для него значителен ещё и потому, что он будет юбилейным – трёхсотым.

Он быстро одел парашют и пошёл вместе с ним и группой десантников в самолёт. Щербаков переговорил со штурманом и лётчиком условия расчёта на выброску, и самолёт пошёл на взлёт.

Выброска парашютистов проводилась над площадкой приземления Хомяково" по названию соседнего с ней села. Туда заранее были посланы радисты, метеослужба, рассчитывающая удаление выброски в зависимости от силы ветра и служба десантников, обеспечивающая порядок при приземлении. Самолёт взлетел, и Анатолий впервые поднялся в тульское небо. Хомяково находится в 25 километрах от Тулы, так что пока набирали высоту очутились на площадкой приземления. Щербаков стал к двери и, придерживая рукой фуражку, отделился от самолёта. Парашют у него был обыкновенный – десантный.

Отделились над какими – то домами (позднее Отян узнал что это дом отдыха Министерства Обороны) и расстояние до центра площадки приземления не менее километра. Анатолий осмотрелся. Прямо подо ним лиственный лес, чёрные деревья которого стоят на белом снегу, а дальше площадка приземления без единого пятнышка на белом ландшафте и совершенно от этого непонятно какой её рельеф. Она была настолько белой и блестящей, что глазам становилось больно на неё смотреть, дальше виднелась чёрная полоска, как потом выяснилось – незамерзающий ручей. Всё вместе настолько смотрелось сказочно красиво, что казалось нереальным.