Смайлик на асфальте

Астрологией он увлекся еще на третьем курсе. Началось все банально — с желания развенчать шарлатанов. Тогда они втроем — Артём, Гарик с мат-меха и Кирилл с астрономического — организовали сначала страничку ВКонтакте, а затем блог. Гарик, раздобыв базы данных жителей города, доказывал, что никакой связи между данными гороскопа и жизненными событиями не существует. Кирилл упирал на физические законы — если Луна еще могла оказывать воздействия на живых существ в силу своей близости к Земле, то планеты и тем более звезды, удаленные на десятки и сотни световых лет, точно были не при делах. А Артём просто интересовался всем подряд, без какой бы то ни было системы. Вскоре он с удивлением заметил, что астрология работает. Нет, он вполне доверял Гарику, не нашедшему никаких зацепок, только почему-то получалось, что астрология, пасующая на больших массивах, давала отличный результат, стоило начать рассматривать гороскоп конкретного человека.

— Ты подгоняешь данные под результат, — пытался возражать Гарик. — Ты знаешь, что Пушкин стрелялся в тридцать семь лет, и находишь этому подтверждение в его гороскопе. А надо бы наоборот — сначала «увидеть» события жизни в гороскопе, а потом найти им подтверждение.

Это оказалось совсем непросто. События путались. Одни и те же параметры гороскопа давали совершенно разные проявления — рождение ребенка проходило под теми же аспектами, что и издание романа, развод ничем не отличался от расторжения делового партнерства, а спрогнозированная болезнь в реальности оборачивалась финансовыми потерями. Но постепенно Артём научился «читать» гороскоп. Только объяснить, как он это делает, он не мог. «Всего лишь интуиция и чуточка шаманства», — фыркал Гарик. А, может, звезды привыкли к Артёму и начали разговаривать?

Кирюха вскоре потерял интерес к блогу и с головой ушел в науку, Гарик продержался дольше, но его разоблачительные статьи вызывали шквал негативных комментариев. Зато заметки Артёма шли на ура.

Как-то незаметно блог начал приводить к Артёму клиентов. Поначалу лишь друзья просили помочь в «вопросе жизни и смерти», да знакомые девчонки интересовались совместимостью с «тем, единственным». Потом начали обращаться знакомые друзей, а затем подтянулись и вовсе незнакомые люди. Вот тут-то и понадобился офис. Друзей он мог принять на кухне, открыв пару бутылок пива, а как быть с посторонними?

Бабушкина мебель тоже пришлась кстати. Старинный буфет из мореного дуба был превращен в солидный книжный шкаф, на массивном столе появился рабочий компьютер с маленьким принтером, обтянутое кожей старинное кресло придало рабочему кабинету солидность, а его хозяину весомость. Оказавшись в кабинете впервые, посетители с уважением поглядывали по сторонам — ведь перед ними был не выскочка с мебелью из «Икеи», а солидный человек, с корнями.

Сегодня также ожидался клиент. Вернее, клиентка. Как откажешь, если девушка пишет, что ее хотят убить?

Артём поднялся к себе на третий этаж и открыл дверь, ведущую на личную половину. Бросил на тахту папку с воспоминаниями петроградского сыщика и отправился в душ. Затем проинспектировал кухонные шкафчики на предмет чего-нибудь съедобного, но кроме пельменей в морозилке ничего не нашел. Выбор, как всегда, был не ахти — «Классические» или «Фирменные». Зажмурившись, он решил довериться случаю — протянул руку и нащупал пакет. На этот раз повезло «Фирменным», но не повезло ему — пельмени оказались невкусными. Зато свежезаваренный «Дарджилинг», как и всегда, был на высоте. До прихода клиентки еще оставалось немного времени, которые можно было провести и Артём улегся на тахту. Спину кольнул острый пластиковый угол. Он совсем забыл про папку! «Намекаешь, что нужно тебя прочесть? Ладно, так и поступим».

Почерк беглый, разгонистый, с сильным наклоном, как будто пишущий куда-то торопился. Буквы мелкие, редкие, словно бисер, нанизанный на нитку.

«Сегодня французские власти обратились ко мне с просьбой помочь. Ни минуты не раздумывая, с чувством признательности я принял предложение. Моя жизнь в Париже была серой и никому не нужной. Мои знания, опыт, репутация здесь ничего не стоили. Я влачил бесцветное, нищенское существование вдали от близких, перебиваясь случайными заработками. В отличие от иных своих соотечественников я прибыл во Францию нищим, практически без средств. Единственным моим багажом, с которым после долгих мытарств я оказался на чужбине, были мои воспоминания».

Перевод подождет. Главное — каракули читаемы.