Смена власти

— Да, что ж такое! — Энтони закатывает глаза и засовывает оружие в кобуру. — Где Крашер?

— Сильвия хотела отлучиться по делам, так что он отправился с ней,— отвечает Болт. — Думаю, она под впечатлением от него или что-то в этом роде.

Трей прочищает горло, глядя в потолок.

— Ты говоришь о моей матери, ради всего святого.

Все заливаются смехом, включая меня.

— Она — одинокая женщина, — напоминаю я ему. — Хотя, отец, наверное, будет очень ревновать, если узнает об этом.

— Да, он запрыгнет в самолет и прилетит следующим же рейсом, — смеется Трей вместе с нами.

Трей

Услышав смех, Эйлин и Нолан входят в общий зал. Нолан, похоже, почти не спал, Эйлин же выглядит еще хуже. У нее по-прежнему размазана подводка под глазами, она одета во вчерашнюю одежду, и волосы спутаны.

— Вдобавок ко всему прочему, мама сводит нас с ума, — говорит Эйлин, пока еле идет по направлению к нам. — Пожалуйста, скажите мне, что для нас безопасно отправиться домой.

— Когда вернется Крашер, Гатор сопроводит вас домой, — говорит Энтони, протягивая руку и кладя руку ей на плечо. — Я уверен, что она хочет договориться, и это понятно.

— Если ты не ирландец, то ты не знаешь и половины всего, — говорит она с маленьким вздохом. — Она очень консервативна, и тот факт, что она не рядом с отцом, а еще и подготовка поминок, все это сводит ее с ума.

— Скажите ей, что все подготовят, — подтверждает Энтони, Эйлин и Нолан явно испытывают облегчение.

— Как вы думаете, мы будем в безопасности там? — спрашивает Нолан, когда Эйлин исчезает из виду.

— Нет, не думаю, — отвечает Энтони прямо. — Нам нужен еще один или парочка дней, чтобы все решить. Вот почему Гатор будет оставаться с вами.

Гатор подходит, чтобы присоединиться к двум мужчинам.

— Хорошо, — говорит Нолан, заламывая руки. — Я не хочу снова оказаться в каком-нибудь помойном баке. Мне пришлось выбросить всю ту одежду.

Он буквально съеживается от этой мысли.

— Да, вы определенно созрели, — признается Энтони, покачивая головой. — Им следовало использовать для вас промышленный освежитель воздуха. Из всех мест, где я побывал, мало что может конкурировать с мусорным контейнером на Азиатском рынке после теплого денька.

— Кстати, как Тайлер? — спрашиваю я Ванессу, замечая его отсутствие.

— Честно говоря, не знаю, — произносит она с надломом в голосе. — Он перестал принимать антидепрессанты, потому что из-за них он чувствует себя странно.

— Значит, он взялся за старое? — спрашиваю я, надеясь найти хоть какой-то проблеск надежды.

— Гнев вернулся, но он ведет себя так, будто снова возвратился во времена учебы в школе, — она бросает на меня нерешительный взгляд. — Тайлер не спал до трех часов ночи, играя в видеоигры и не вставая с постели.

— Именно этим он и занимался в школе, — комментирую я, вспоминая, как раздражалась мама, постепенно привыкая к этому. — Как только закончилась его футбольная карьера, он сорвался с катушек и стал играть в видеоигры часами.

— Не думаю, что это что-то из ряда вон выходящее для того, кто получил травму головного мозга, — говорит Болт после того, как услышал наш разговор. — Незрелое поведение и личностные изменения довольно характерны для таких личностей. Если кто-то был враждебно настроен еще до травмы, то после враждебность только увеличивается. Я видел парней, становящихся совершенно неприятными после травмы головного мозга.

— Можете ли вы представить себе, что нечто подобное могло бы произойти с Крашером? — спрашивает Гатор, в то время как раздается сигнал лифта, и открываются двери. Крашер и мама выходят из лифта, в обеих руках Крашера по хозяйственной сумке.

— Что? — спрашивает он, подходя и останавливаясь перед Энтони.

— Ничего — отвечает Энтони. — Мы просто говорим о черепно-мозговых травмах, и тут появляешься ты. По крайней мере, я вижу, что ты занимаешься чем-то полезным.

— О, с ним замечательно ходить по магазинам, — выпаливает Сильвия, кладя свою руку ему на плечо. — Он гораздо более сговорчив, чем мои мальчики были когда-либо.

Мама хмуро глядит в мою сторону.

— Ага, съездите с ней в Париж и Милан, тогда и поговорим, — отвечаю я, бросая на Крашера косой взгляд. — Кроме того, он примерно в четыре раза крупнее, чем были мы, таскавшие на себе по десять пакетов каждый.

— Сколько же в тебе дерьма! — мама заливается хохотом. — Давай Крашер, пойдем, закажем тебе что-нибудь на ланч.

Мы все смотрим друг на друга, пока Крашер идет дальше по квартире отца с мамой на буксире, хихикающей, как школьница.

— С этими двумя что-то происходит? — спрашивает Мэнди шепотом, похоже, озвучивая мысли каждого из нас.

— Ну, если бы я была на несколько десятилетий моложе, — хихикает бабуля, протягивая руку, чтобы пожать руку Гатору.

Ее собака, Мисти, неодобрительно смотрит на бабулю.

— На этой ноте, Гатор, ты забираешь ключи у Крашера и отвозишь Нолана, Эйлин и ее мать домой к Глисонам, — инструктирует Энтони. — Мы направляемся в офис Комиссии по ценным бумагам, чтобы узнать, что они накопали на Томми, — говорит он, кивая на Мэнди и меня.

— Зачем? Что происходит? — спрашивает Нолан.