Смерть демона (сборник)

– Откуда ты это знаешь? Селия поджала губы:

– Что "это"?

– Человек, ехавший в машине, мог их выбросить, чтобы заткнуть тебе рот, и чтобы ты никому про него не рассказывала.

– Да зачем это было ему надо?

– А может, это был преступник, который удирал с места преступления?

Потрясенная Селия отказывалась поверить словам дочери:

– Вот еще глупости!

– Как бы не так. Он сбил Лэдди и не остановился, чтобы узнать, не может ли он чем-нибудь помочь. Это называется смыться с места дорожного происшествия. И это уже преступление. – Воображение у Мейбл было под стать ее машине, которая, тронувшись с места, тарахтела всеми сочленениями и ревела на всю округу. – Откуда ты знаешь, что он не ограбил банк и не удирал с добычей?

– Банки по субботам закрыты, – резонно заметила Селия.

– А может, он убийца. И почем тебе знать, что он сюда не вернется?

– Да зачем ему возвращаться?

– Чтобы заставить тебя умолкнуть навеки.

– Господи Боже! – Селия плюхнулась на плетеный стул и начала обмахиваться носовым платком. – Мне дурно. Я чувствую... чувствую, что сейчас упаду в обморок.

– Сейчас принесу тебе стакан воды. Посиди.

Дочь дала матери воды и, за неимением ничего лучшего, кусочек шандры. Мейбл пела партию сопрано в церковном хоре и пользовалась шандрой, чтобы лучше шли высокие ноты.

– Тебе лучше, мам?

– Нет, дочка, до смерти ты меня не довела, – горько сказала Селия. – Так пугать меня в моем возрасте!

– Я только хотела довести тебя до ума.

– Ты считаешь, умно выбросить на ветер почти сотню долларов? Если это умно, то я предпочитаю быть сумасшедшей, благодарю покорно.

– Я же прошу тебя только рассказать кому-нибудь о том, что вчера случилось.

– Кому именно?

– Ну, например, преподобному отцу Уилтону, он наверняка знает, что надо сделать.

– Через мой труп, – ответствовала Селия. – Мы с ним расходимся во взглядах на очень многие вещи.

– Тогда мистеру Личмену, констеблю.

– У мистера Личмена случаются припадки.

– А при чем тут припадки?

– Мне его собственная сестра сказала. У него бывают припадки. И даже, – добавила Селия с торжествующим видом, – выступает пена на губах.

Щеки Мейбл так разгорелись, что казалось, кожа на них вот-вот лопнет, как кожура на перезрелом помидоре.

– Может, ты все-таки перестанешь заговаривать мне зубы?

– Вовсе я не заговариваю тебе зубы. Ты упомянула мистера Личмена, я только заметила, что у него бывают припадки. И серьезные.

– Пустые слухи.

– Ах, слухи? Значит, когда ты узнаешь что-нибудь интересненькое о ком-нибудь, тебе говорят истинную правду, а я только собираю слухи?

– Надевай пальто, мам. В церковь опоздаем.

– Не хочу я идти в церковь.

– Верю, что не хочешь, но тебе это необходимо; мне пожалуй, тоже. А после службы пойдём к мистеру Личмену. Все равно, пускает ли он пузыри, как шампунь в ванне или нет, но ты расскажешь ему, что случилось, покажешь бумажник и опишешь человека в машине.

– Я его как следует не разглядела при свете фонарей.

– Но в бумажнике, небось, был какой-нибудь документ, в котором указано имя владельца?

– Да. Гэлловей. Рональд Джерард Гэлловей.

– Наверняка не настоящее, – заявила Мейбл. – Пошли, пора ехать.

Глава 9

Весть о том, что Рон Гэлловей в субботу около десяти часов вечера проехал на машине через местечко Торнбери, дошла до Эстер в воскресенье после обеда.

Она только что вернулась из охотничьего домика и раньше времени пила чай с сыновьями в их комнате для игр на третьем этаже. Мальчики вели себя несносно. Ощущая отрешенность и озабоченность матери, они чего только не придумывали, чтобы вернуть ее в повседневную реальность и обратить ее внимание на себя.

Бросались хлебными шариками, обзывали друг друга, не обошлось и без слез. В этой обстановке Эстер старалась оставаться доброй, но твердой, однако слишком велико было нараставшее в течение суток напряжение, и она сама была уже на грани того, чтобы разрыдаться, когда вошла Энни и объявила, что в библиотеке ее ждет мистер Брим.

– Разве я не сказала вам, что меня ни для кого нет дома? – резко сказала Эстер, срывая зло на служанке.

– Я ничего не могла поделать, миссис Гэлловей. Он сказал, что у него очень важные новости. А кроме того, это не кто-нибудь, а мистер Брим. – Энни сделала особое ударение на имени посетителя, чтобы придать ему особый вес, отчасти для того, чтобы оправдать свое неповиновение хозяйке дома, отчасти потому, что жаловала Гарри. Он всегда обращался с ней уважительно.

– Ладно. Присмотрите за этими сорванцами. Я ничего не могу поделать.

Энни бросила на нее взгляд, который явно говорил: "и никогда не могли", но Эстер сделала вид, что ничего не поняла. Она знала, что Энни имеет больше власти над ней, чем она над Энни. Такая расстановка сил определялась мальчиками: Энни легко и спокойно управлялась с ними, точно опытный укротитель, который знает пределы возможностей своих зверей и не ожидает от них больше того, что они в силах выполнить.

– Они же хорошие мальчики, – твердо сказала Энни.

– Да, конечно.

Гарри дожидался Эстер в библиотеке, Еще из-за двери она слышала, как он ходил взад-вперед по комнате, словно чем-то рассержен.