Смерть длиною в двадцать лет

– Простите, я понимаю, что это грубо и жестоко, но такая уж у нас неприятная работа.

– Я это уже слышал.

– А вы что же, не знали о деньгах?

– Палмер только что сообщил мне. А до этого не знал.

Они снова вернулись к разговору о Ви.

– Итак, вы сожительствовали с Викторией Абрамс? – спросил Добрыговски.

– Я не понимаю, а к чему этот вопрос? – произнес я, прищурившись.

– Мы просто хотим установить, какая у нее могла быть корысть, на что она могла рассчитывать.

То есть они знали и это.

– Да, мы с ней живем вместе. В Сан-Анжело.

– То есть она могла рассчитывать на какие-то деньги, если таковые у вас появятся?

– Могла, но она ничего не получила бы. Ничего не получит.

– Вот как? – усомнился Добрыговски.

Мне сейчас нужно было выглядеть растерянным, смущенным и ничего не понимающим, поэтому я изобразил на лице недоуменную мину.

– А вы знаете, где сейчас находится Виктория Абрамс? – спросил Хили.

– Нет, не знаю. – Чисто номинально это была правда. Они же не спросили меня, куда она поехала после того, как мы выписались из отеля. Просто хотели знать, где она сейчас. – А почему вы спрашиваете? – И, немного помолчав, я сделал вид, будто до меня только-только дошло: – Подождите, так вы думаете, что она убила моего сына и подожгла его дом?

После неприятной и неловкой паузы Хили вновь спросил:

– Так вы не знаете, где она?

А Добрыговски поспешил вставить:

– А вы знали, что у нее есть еще один сожитель – Карлтон Брауни, известный здесь, в Калверте, гангстер?

– Я… Простите… я уже сказал вам все, что мне известно. И, откровенно говоря, совершенно не хочу знать больше ничего из того, что знаете вы.

– А почему вы съехали из «Сомерсета»? – поинтересовался Хили.

Я подошел к краю дороги. Машина тети Элис приближалась и почти уже поравнялась с нами.

– Потому что любовник Ви узнал о моем существовании, – сказал я, не отрывая глаз от вереницы отъезжающих машин.

Хили шагнул вслед за мной к обочине.

– То есть вы думаете, она сейчас с Брауни?

Машина тети Элис поравнялась с нами и притормозила. Обрадовавшись долгожданной возможности отделаться от копов, я поспешил к дверце.

– Вы разве не хотите узнать, что произошло с вашим сыном? – крикнул мне вдогонку Хили.

Дернув на себя переднюю дверцу, я сказал:

– Я знаю, что он мертв. Этого разве не достаточно?

Я захлопнул за собой дверцу, и машина тронулась с места, но я затылком чувствовал на себе провожающий взгляд детективов.

Да, внешне я сохранял каменное спокойствие, но это только внешне, а на самом деле меня всего трясло. Еще несколько дней назад все, казалось, складывалось так, как говорила Ви, а теперь, похоже, выяснялось, что полиции обо всем известно.

Конечно, я разозлился. Ви повторила уже использованный ею когда-то сценарий! Ну почему она ничего не рассказала мне? Как бы я отнесся к этому, если бы она рассказала? Плохо бы отнесся. Очень плохо. Я не стал бы с ней ссориться или драться, но она должна была мне рассказать. И мне было бы ясно, что полиция сумеет сопоставить тот прошлый случай и этот. Честно говоря, я был лучшего мнения о смекалистости Ви и не думал, что она способна совершить такую глупость. А она оказалась способна. Использовала один и тот же сценарий дважды, ну и теперь копы вышли на ее след.

И тут до меня дошло – копы вышли на ее след! То есть они думают, что это совершила она! Ведь если не считать всех этих гнусненьких намеков Добрыговски, они, собственно, спрашивали-то только о ней. И если бы сыщики навели справки в отеле, то они бы знали, что я в ту ночь вернулся раньше того времени, когда мог начаться пожар. И это действительно было так. И, если бы дежурный портье рассказал им это, то он наверняка рассказал бы также и то, что Ви в ту ночь куда-то выезжала. Служащие отеля подгоняли ей машину к подъезду, и работники в гараже наверняка смогли бы припомнить точное время. Но если полиция думает, что это сделала Ви, то значит, план Ви все-таки частично сработал. Сработал в том, что касается меня, а это главное.

Но, возможно, это был всего лишь вопрос времени, и они рано или поздно вышли бы и на меня. И тогда арестовали бы меня. И, думая об этом, я сразу вспоминал о том, что в Мэриленде существует смертная казнь. То есть мне в таком случае суждено умереть здесь, где уже похоронены все остальные Розенкранцы. Хотя нет, оставалась еще Клотильда. Там, на западе. И что тогда будет с ней?

Мне необходимо было срочно предупредить Ви. Пока они не добрались до нее, как добрались до меня. Ведь если ее задержат, она разболтает все, особенно, если будет считать, что это как-то ей поможет.

Дома у тети Элис я сразу же поднялся в свою комнату и первым делом позвонил в «Сомерсет». Трубку там сняли после первого же гудка.

– Отель «Сомерсет». Чем могу вам помочь?

– Я бы хотел связаться с номером люкс 12-2, – сказал я, понимая, что не должен называть Ви по имени.

– Одну минуту, сэр.

В трубке раздался щелчок, потом гудок.

– Алло?