Смерть длиною в двадцать лет

– А тебе вообще не кажется это странным? Ты же вроде согласился, что перерезанное горло и вспоротый живот представляют собою интересную для читателей газеты новость? Особенно когда жертвой является симпатичная молодая женщина.

– Ну да, согласился.

– Тогда почему же эта новость была зарыта на какой-то там третьей полосе? А история с убийством двухдневной давности? С ней поступили точно так же. – В трубке я слышал сейчас только электрический шорох и тишину. То есть мне удалось привлечь его интерес. И я решил этот интерес углубить: – А что, если это не просто совпадение? Что, если были и другие женщины?

– Ты опять начитался про Джека Потрошителя?

Я молча ждал.

Он вздохнул.

– Хорошо. Но это займет у меня какое-то время.

– Тогда позвони мне в офис. Если меня там не будет, то звони мне домой. И да, Поли, еще одна вещь – тебе что-нибудь известно о лошадке по кличке Комфорт?

– Слушай, я про лошадей знаю столько же, сколько про Эйнштейна.

– Ну ладно, спасибо.

Я повесил трубку и вышел из телефонной будки. И все же на свете точно был один человек, знавший про лошадей больше, чем про Эйнштейна. Этот человек находился там же, где я видел его в последний раз, – топтался на том же месте, сжимая в руках сложенную вчетверо программку скачек. Вдоль ряда телефонных будок я направился к нему.

Завидев мое приближение, он сунул программку под мышку и вытянул ко мне пустые руки ладонями кверху.

– Я просто жду здесь звонка от тетушки, которая расскажет мне, как чувствует себя мой дядя, находящийся в данный момент в больнице.

– А с чем он лежит?

– С аппендицитом, – сказал он, нервозно переминаясь с ноги на ногу.

– В следующий раз говори, что он попал в автомобильную аварию. Звучит более впечатляюще.

Склонив голову, он смотрел на меня с недоверчивым любопытством.

– Успокойся, я не коп, – сказал я и показал ему пятидолларовую бумажку. – Лучше скажи мне, что ты знаешь о лошадке по кличке Комфорт?

– А ты точно не коп?

Я смял бумажку в кулаке.

– Нет. Я частный детектив.

Он потер лицо, точно пытался оценить, не стоит ли ему побриться. Побриться стоило. Возможно, ему имело смысл бриться раза по три на дню.

– Комфорт больше не участвует в заездах. Он выиграл пару призов в прошлом году, а сейчас отправлен на выпас.

– Тебе известно, кто его владелец?

– Он принадлежал конюшням Дэниела Мертона, когда участвовал в заездах, а сейчас – не знаю. А зачем тебе это? Хочешь приобрести лошадку?

– Нет. Твоя лошадка может оказаться аппендицитной.

Я протянул ему купюру, и он торопливо выхватил ее у меня из рук, словно боялся, что передумаю. Убрав купюру в карман, он с важным видом отошел в сторонку, опять прислонился к телефонной будке, но больше не изучал глазами программку, видимо, ожидая, когда я уйду.

Плюхнувшись за руль своего «паккарда», я задумался. Дэниел Мертон был одним из основателей и владельцев студии «Мертон Стейн Продакшнз», а также ее нынешним президентом. Если он владел лошадью до Хлои Роуз, то вполне мог подарить ее ей. Но он также был человеком, на которого она работала, так что вполне могло быть и такое, что таинственный человек в телефонной трубке Хлои мог говорить с ней от его имени. Но зачем бы Мертону выкупать обратно подаренную Хлое лошадь?

Я завел двигатель. Все это в общем-то меня не касалось. У меня был клиент, и этот клиент, наверное, ждал, что я буду отрабатывать свои деньги.

Я глянул на часы – почти пять. Ехать на Маркет-стрит в Харбор-Сити рановато – нужные люди туда еще не подтянулись, а возвращаться в офис и сидеть там – уже поздновато. Поэтому я решил поехать домой и ждать звонка Поли Фишера. Песочного цвета автомобильчик-купе решил составить мне компанию.

Глава 18

Входную дверь квартиры я запирать не стал. Если люди Хьюба захотят войти, то они войдут, другой вопрос – когда я потом смогу найти время починить сломанную дверь?

Заняв такую позицию, чтобы оказаться за дверью, когда она откроется, я стал ждать. Я стоял там, но ничего не происходило, и я чувствовал себя полным дураком. Но за последние тридцать шесть часов со мной уже много чего приключилось: на меня наставляли пистолет, мне пришлось выслушать угрозы как от бандитов, так и от полиции, и меня угораздило найти изуродованное мертвое тело. Так что я ждал.

Вскоре в дверь постучали – три раза, сильно, кулаком. Я замер, прислушиваясь. Потом раздались новые удары, более настойчивые, и голос из-за двери:

– Эй, Фостер, мы знаем, что ты там! Мы просто хотим поговорить. – Это был голос Митча.

Я слышал, как повернулась дверная ручка, а потом дверь распахнулась в мою сторону, правда, стремительней и сильнее, чем я ожидал. Она больно треснула меня по бедру. Я наверное вскрикнул от боли, потому что Митч навалился на дверь всем своим мощным весом, придавив меня дверью к стене. Это была ловушка, я не мог развернуть плечи и вырваться оттуда.

Митч заглянул за дверь, продолжая давить на нее всем телом. Увидев меня, он оторвался от двери, но тут же снова резко навалился на нее, и жуткая боль пронзила мне лопатки.