Смерть композитора. Хроника подлинного расследования

С большой долей вероятности можно утверждать, что подавляющее большинство выявленных персонажей страдали душевными расстройствами и действовали бескорыстно и искренне. Смерть любимого музыканта вызвала у них тяжёлую душевную травму и они всерьёз считали, что своими неадекватными действиями поспособствуют торжеству справедливости. Это, конечно же, проблема отнюдь не госбезопасности, такое лечится не наручниками и нарами, а галоперидолом и тизерцином, тут должны работать психиатры и психотерапевты.

Но не все лица, занимавшиеся сочинением стишат и воззваний являлись неадекватами. Безусловно, некоторая часть кладбищенских «активистов» являлась последователями идей украинского национализма и в смерти широко известного и всеми любимого композитора эти люди увидели прекрасный повод для антисоветской пропаганды.

Фрагмент сводки республиканского КГБ от 10 июня 1979 г. (лист 1 из 2). Поскольку упоминаемые в документе лица могут быть живы, их фамилии скрыты.

То, что сам «феномен Ивасюка» стал возможен именно в условиях интернациональной политики советского руководства, этих людей не интересовало. Малограмотные, но злобные, националисты всячески «педалировали» тему «гонений» Власти на талантливого музыканта… Что это были за «гонения» мы рассмотрели в предыдущих фрагментах нашего очерка: бесплатная квартира, предоставленная горисполкомом 24-летнему музыканту, регулярные выплаты огромных авторских гонораров, участие в музыкальных конкурсах, фестивалях и программах всесоюзного ТВ, редкая по тем временам возможность получить второе высшее образование, возможность работать с лучшими певцами и поэтами самой большой страны мира… О таких «гонениях» и такой всенародной славе победители современного «Евровидения» могут только мечтать!

Активность разного рода неадекватов, вызванная смертью Владимира Ивасюка, продолжалась довольно долго. Кладбищенские непоседы занимались, мягко говоря, странными проделками — по меньшей мере дважды выкручивали металлическую звёздочку из временного памятника, сожгли венок Обкома комсомола, перевитый красной лентой, и т. п. Возле могилы пришлось поставить круглосуточный наряд милиции, который самим фактом своего присутствия призван был удерживать слишком ретивых страдальцев от крайних форм выражения собственных страданий. Помимо милиционеров в форме на кладбище работала и группа сотрудников КГБ в штатском, фиксировавшая всех посетителей могилы. Личности наиболее активных или подозрительных из их числа устанавливались. Информация республиканского КГБ о происходящем на Лычаковском кладбище поступала в центральный аппарат Комитета вплоть до января 1980 г, некоторые из сообщений попадали во всесоюзные сводки, докладывавшиеся высшему партийному руководству (с ними знакомились до 70 человек, в т. ч. числе Политбюро ЦК КПСС, секретари ЦК, начальники отделов и некоторые из числа технических работников).

Фрагмент сводки республиканского КГБ от 10 июня 1979 г. (лист 2 из 2). Поскольку упоминаемые в документе лица могут быть живы, их фамилии скрыты.

Об этих событиях необходимо было сказать сейчас, хотя к следствию они имели, как мы видим, довольно опосредованное отношение.

«Видно было и появлялось такое чувство, что Володя какой-то одинокий»

Внимательные читатели наверняка обратили внимание на то, что в предыдущих частях нашего повествования нет ни слова о показаниях человека, обнаружившего тело композитора. Тому есть объяснение — автор следует общей хронологии событий, а человек этот оказался допрошен далеко не сразу. Сей момент до некоторой степени любопытен, поскольку протокол допроса такого свидетеля должен быть где-то в начале уголовного дела, рядом с протоколом осмотра места происшествия (обнаружения трупа в данном случае). Такой документ по смыслу предваряет всё расследование, с него оно начинается.

В случае рассматриваемого нами расследования получилось не совсем так, упомянутое лицо было допрошено только 18 июня 1979 г, т. е. спустя ровно месяц со времени обнаружения тела. Причина такой задержки не кажется автору сильно подозрительной, поскольку обнаружил тело в петле военнослужащий срочной службы, проходивший её вне пределов Львова. Поэтому заполучить его на допрос явилось делом нескорым и сопряженным с рядом формальностей. Как бы там ни было, к 9 часам утра 18 июня военнослужащий явился в здание районной прокуратуры и ответил на заданные вопросы. В 09:30 допрос уже был окончен.

Скажем несколько слов о получившемся документе — он того заслуживает.