Смерть перед Рождеством

– Плохо, Кристиан… чертовски плохо.

– Но в чем дело? Я получил твою эсэмэску. Осталось три месяца, это же здорово!

– Не думаю, что все кончится через три месяца. Я… в общем, мне нужны деньги.

Он держался, Кристиан это видел. Но влияние его мучителей простиралось далеко за стены тюрьмы. Микаэль стал жертвой криминальных группировок, как исламистов, так и «левых». Он подвергался пыткам и издевательствам, его даже пытались убить. Вдобавок ко всему тюремный шеф оказался евреем. Когда Микаэль перешел к самому главному, Кристиан насторожился, чтобы ничего не упустить.

Итак, до сих пор Микаэлю удавалось от них откупаться, но теперь деньги закончились.

– Сколько? – спросил Кристиан. – Сколько тебе нужно?

– Пятьдесят тысяч.

– Ой…

Это вырвалось у него само собой. Столько денег у Кристиана не было.

– До сих пор мне помогал Йенс, но я не думаю, что у него еще есть столько… Я не выберусь, Кристиан. – Микаэль понизил голос. – Я серьезно, это не шутка. Если я не дам им денег, меня вынесут отсюда вперед ногами.

Кристиан почувствовал, как в груди нарастает панический страх.

– И… что я должен делать?

– Поговори с Йенсом. Я буду работать на него, когда выйду. Я знаю, своих денег у него нет. Но теперь он со «Шведскими демократами», а они богаты. – Микаэль замолчал, а потом в трубке послышался треск. – Ну все, я заканчиваю…

* * *

План Микаэля казался вполне разумным. Йенс будет поддерживать их, а они с Кристианом – после того как Микаэль выйдет на свободу – выполнять его поручения. Йенс всесилен, пока пребывает в лучах софитов. До выборов год, и деньги к «Шведским демократам» текут из всех мыслимых и немыслимых источников. А «Шведские демократы» все еще поддерживают «Шведское сопротивление», которое не сдает своих.

Именно так и объяснил Йенс Мальм, когда они с Кристианом встретились после звонка Микаэля. Это случилось в тот же день, только позже. Они сидели в прохладном салоне серебристого «БМВ» Йенса, припаркованного в зоне отдыха возле трассы Е4, к югу от города.

– Все, что сейчас нужно, – это держать язык за зубами, – говорил Йенс. – Ни при каких обстоятельствах это не должно дойти до партийного руководства. Сёльвесборгская свинья обмочится со страху, если узнает… Он ведь больше всего на свет боится потерять свои чертовы голоса. Я позвоню кое-кому, наведу справки… Посмотрим, что можно сделать. Сколько ему нужно?

– Пятьдесят штук, – ответил Кристиан.

– Пятьдесят… – повторил Йенс. – Что ж, думаю, это можно устроить.

Кристиан посмотрел на Мальма. Это была, пожалуй, их первая встреча с глазу на глаз. Совещания проходили едва ли не каждую неделю, но там, кроме них, обычно присутствовали еще двое или трое.

Мальм достал мобильник и отправил СМС-сообщение. Ему было за сорок, но контуры лица оставались резко очерченными, скулы – ярко выраженными, шевелюра – густой. В легком осеннем пальто с элегантным шарфом Йенс походил на маклера. Когда Мальм поднял руку, чтобы поправить зеркальце заднего вида, Кристиан разглядел татуировку под скользнувшим вниз рукавом. Только три слова: «Преданность – Долг – Воля» – девиз «Шведского сопротивления». Под ними красовался «вольфсангель», выколотый, похоже, раньше.

Зона отдыха состояла из скромной уличной кухни, парковки и двух туалетов. Машин было немного. В стороне шумела трасса Е4, по которой, словно нанизанные на нитку, катились автомобили.

– Ну, – сказал Йенс, убирая мобильник в карман, – посмотрим, что он сможет сделать. Все должно решиться быстро. – Он перевел взгляд на Кристиана: – Ты-то как?

– Как будто в порядке, – ответил тот.

– Ты стал таким молчаливым в последнее время…

– Устаю. Ты же знаешь, что я работаю.

Йенс задумчиво кивнул.

– Только радикальная и бескомпромиссная организация сможет обрушить существующий режим, – наставительно заметил он. – Потому что нам приходится идти против ветра, я всегда повторял это и повторяю. – Он посмотрел на Кристиана и улыбнулся. – А уставшие солдаты лучше, чем никакие.

Кристиан тоже улыбнулся, и оба замолчали. Потом дверь уличной кухни открылась, и на стоянку вышла полная женщина. Когда она взгромоздилась на водительское сиденье своего «Опеля», машина заходила ходуном.

– Думаю, мы можем помочь ему после того, что он для нас сделал, – сказал Йенс.

«Опель» уехал, за ним показалась «Мазда». Нечто копошившееся на ее заднем сиденье привлекло внимание Кристиана. Приглядевшись, он понял, что там мужчина и женщина. Одной рукой она чесала у него в волосах, другой опиралась на спинку сиденья.

Мобильник Мальма сигнализировал поступление СМС.

– Пятьдесят тысяч, – повторил Йенс, читая сообщение на дисплее. – Зеленый свет. Я позвоню ему, чтобы оговорить детали.

У Кристиана отлегло от сердца.

– Кто это?

– Никлас Перссон, или Нилле. Он сейчас в партканцелярии.

Кристиан помнил это имя. Это Никлас Перссон позвонил, когда Микаэля исключили из партии. Сколько отчаяния было тогда в глазах Микаэля… Такой взгляд невозможно забыть.

– Я знаю, кто он, – сказал Кристиан.

– Я знаю, что ты знаешь, – рассмеялся Йенс Мальм. – Думаю, Нилле до сих пор мучает совесть за то, что он вышвырнул вас из партии.