Смерть по объявлению

— Он может позволить себе разбрасывать свои фунты стерлингов по офису по пятьдесят за раз, — продолжал мистер Смейл. — Хотел бы я знать, откуда он их берет. Осмелюсь предположить, что специалистам по подоходному налогу это было бы тоже интересно. Мисс Митейард, этот человек — темная лошадка. Я полагаю, он управляет втайне какой-нибудь спекулятивной биржевой конторой или сбытом наркотиков, а? Ты, один ты, — сказал мистер Смейл, вытягивая шаловливый указательный палец и тыча им в пуговицу жилета мистера Толбоя. В этот момент вернулся Гарри; первой в дверь лифта вошла мисс Митейард. Мистер Толбой, грубо отталкивая Смейла в сторону, вошел вслед за ней.

— Полюбуйтесь! — воскликнул мистер Смейл. — Манеры, манеры! Твоя проблема, старина, заключается в том, — продолжал он, — что ты не понимаешь шуток. Никакого оскорбления не подразумевалось, я тебя уверяю, и надеюсь, что никто не обиделся. Он похлопал мистера Толбоя по плечу.

— Не будешь ли ты любезен держать свои руки подальше от меня. Смейл, — резко произнес мистер Толбой.

— О, хорошо, хорошо, ваше высочество. Встали с постели не с той ноги, не так ли?

Затем Смейл обратился к мисс Митейард, обеспокоенный смутным чувством, что мужчинам не полагается ссориться при дамах, и попытался обратить весь разговор в шутку.

— Боюсь, деньги всегда были и останутся больной темой между всеми, мистер Смейл, — сказала девушка. — Давайте поговорим о чем-либо более приятном. Какая симпатичная роза у вас в петлице.

— Она из моего собственного сада, — ответил мистер Смейл с гордостью. — Моя супруга творит с розами чудеса. Я все оставляю на ее усмотрение, исключая вскапывание и мульчирование, конечно.

Они вышли из лифта и записали свои имена в журнале посещаемости. Мисс Митейард и мистер Смейл прошли через приемную и повернули налево, поднимать вверх по лестнице мимо отдела писем. Мистер Толбой протолкнулся мимо них и пошел вниз по главному коридору, чтобы подняться по железным ступеням с другой стороны.

— Я действительно очень сожалею, — сознался мистер Смейл, — что Толбой и я позволили себе некоторые неподходящие слова в вашем присутствии, мисс Митейард.

— О, ничего страшного. Он кажется немного раздражительным, и, что бы ни говорили, я не думаю, что он наслаждается ссорой с мистером Копли.

— Нет, но, в самом деле, — добавил мужчина, задерживаясь у двери кабинета мисс Митейард, — если человек не может понять безобидную шутку, это достойно сожаления, не так ли?

— Так, — ответила его спутница.

— О, привет! Что вы здесь делаете?

Мистер Инглеби и мистер Брэдон, сидевшие на радиаторе с томом «Словаря нового столетия», не смутившись, подняли глаза.

— Мы заканчиваем кроссворд Торквемады, — проговорил Инглеби, — и, конечно же, книга, которая была нам нужна, оказалась в вашей комнате, мисс Митейард.

— Я прощаю вас.

— Но, дорогая мисс Митейард, — вступил в разговор мистер Брэдон, — можно вас попросить приводить пореже с собой Смейла. Его вид заставляет меня снова думать о маргарине «Зеленые пастбища». Мистер Смейл, — продолжал он, — вы ведь пришли не для того, чтобы донимать меня из-за той публикации, не так ли? Не надо делать этого, будьте хорошим парнем. Я не мог сделать лучше. Мой мозг усох. Как можно весь день жить на маргарине и выглядеть таким свежим и веселым, не укладывается в моей голове и выходит за пределы моего понимания.

— Я уверяю вас, — сказал мистер Смейл, демонстрируя свои прекрасные зубы, — это действительно хорошее восстановление сил. И мне приятно видеть вас вместе, рекламных агентов «Пимс», таких веселых и довольных. Не как некоторые люди, кого я мог бы назвать.

— Мистер Толбой отнесся не по-доброму к мистеру Смейлу, — пояснила мисс Митейард.

— Мне нравится быть любезным со всеми, — произнес мистер Смейл, — но в действительности сложно остаться вежливым, когда тебя толкают в лифте так, будто тебя там нет, а затем говорят убрать руки, как будто ты — ничтожная личность; но даже и в этом случае, полагаю, человека можно извинить за то, что он обиделся на несколько шутливых замечаний в свой адрес. Я думаю, Толбой считает, что я не достоин даже разговаривать с ним, потому что я не оканчивал привилегированную частную школу.

— Частная школа, — заметил мистер Брэдон. — Впервые об этом слышу. Какая частная школа?

— Он получал образование в Дамблтоне, — пояснил мистер Смейл, — но я учился в школе Каунка, и не стыжусь этого.

— Не стоит беспокоиться, Смейл, — произнес Инглеби. — Дамблтон не является частной школой в полном смысле этого слова.

— Разве нет? — с надеждой поинтересовался Смейл. — Ну, вы с мистером Брэдоном имеете университетское образование, поэтому вам об этом известно. А какие школы вы называете частными?

— Итон [5], — вставил мистер Брэдон. — И Харроу, — быстро добавил он, потому что сам был выпускником Итона.

— Регби, — предложил мистер Инглеби.

— Нет-нет, — запротестовал Брэдон, — это узловая железнодорожная станция.

Инглеби весело посмотрел на Брэдона и нанес проворный удар левой рукой ему по подбородку, который тот отразил в такой же шутливой форме.