Смерть, ритуал и вера. Риторика погребальных обрядов

Хотя в этой книге относительно мало внимания уделяется мифическим объяснениям смерти, стоит упомянуть, что в мифах большинства стран мира часто говорится, что человечество изначально было бессмертным, но какое-то человеческое решение привело к появлению смерти. Так, например, в одном распространенном меланезийском мифе рассказывается, как человечество жило вечно. Периодически старики входили в воду и сбрасывали морщинистую кожу, чтобы снова стать молодыми. Однажды одна старуха вышла из воды в своем юном образе и обнаружила, что ее ребенок отказывается узнавать ее. Мать заметила, что ее старая отслоившаяся кожа зацепилась за ветку, вернулась и снова надела ее. С тех пор люди старятся и умирают[427]. Другие мифы излагают схожие истории с кожей, и все они транслируют тот факт, что смерть не была частью изначального или реального состояния человечества. В этом смысле мифы о происхождении смерти усиливают обряды, утверждающие, что жизнь продолжается после смерти, хотя и в трансформированном мире. Мифы выражают силу слов, которые противопоставляются силе природы, несущей людям смерть. Одно из самых обширных описаний мифов о смерти было составлено некогда влиятельным антропологом Джеймсом Фрэзером[428]

.

В некоторых из этих мифов смерть не воспринимается не только как исключительно негативное явление. Часто она связана с какой-то положительной стороной жизни. В только что упомянутом мифе сброшенная кожа позволила матери продолжить отношения со своим ребенком. В мифах догонов Судана появление смерти связано, например, с возникновением искусства и человеческого творчества[429]. Во многих христианских интерпретациях грехопадения человека в библейской Книге Бытия человеческое непослушание приводит к сексуальной активности и рождению детей, что включает и позитивную сторону удовольствия.

Посредством мифов о смерти общество за обществом утверждают свою веру в то, что люди обладают глубиной, которая не заканчивается смертью[430]

. Говорят, когда-то люди не умирали. Затем какая-то ошибка, провинность или акт непослушания привели к радикальному изменению, означавшему, что смертность запечатала судьбу человеческого тела. Тем не менее миф часто сохраняет оптимизм или надежду на то, что для людей свершится нечто положительное. Такие мифы содержат одни из самых ясных слов против смерти. Они проникают в современность и даже в постмодерн из архаичного прошлого человеческого животного и по-прежнему вызывают оптимизм или пробуждают надежду в новых диалогах со смертью.

В связи ли с мифами или в их отсутствие, многие обряды настоятельно предполагают верование в загробную жизнь, к которой умерших готовили с помощью погребальных даров. Например, в захоронениях викингов мертвым оставляли одежду, украшения и хозяйственные предметы, которые могли даже включать лодки или, особенно в Исландии, лошадей в качестве предпочтительного вида транспорта как на земле, так и, предположительно, за ее пределами[431].

Конкурирующие и дополняющие обряды

Развитие человеческих культур иногда приводит к тому, что в обществе может сосуществовать несколько взглядов на жизнь. Это может подразумевать прямую конкуренцию или сотрудничество между идеологиями и ритуальными схемами, а также приводить к слиянию традиций с течением времени. В отношении смерти достаточно четырех кратких примеров: из Японии, Сиккима, Румынии и Англии. Первые два демонстрируют сосуществование, третий демонстрирует смешение традиций, а четвертый — скорее добровольное добавление обряда к традиционной практике.

В современной Японии традиционная религия синтоизм сосуществует с разновидностью буддизма, и именно этот японский буддизм предоставляет людям ритуалы смерти и подразумевается популярным японским выражением, что люди «рождаются синтоистами и умирают буддистами»[432]

. Один антрополог описывал эту ситуацию так: «для обычных людей буддизм представляет собой систему удаления мертвых»[433]. В то время как традиционный синтоистский образец ритуальной жизни старательно избегал всего, что связано со смертью, предпочитая подчеркивать укрепление жизни, плодородие и процветание, более поздние тенденции включали рост синтоистских ритуалов, связанных со смертью, и святилищ, связанных с местами смерти[434].