Смерть танцует танго

— Да, действительно. Такого давненько не было. Последний раз я реанимировал полгода назад.

— Как ты думаешь, что послужило причиной? — спросила Агидель.

— Судя по всему, болевой шок. Хотя сейчас трудно об этом говорить. Ведь он почти не приходил в сознание. Случай довольно тяжёлый, и то, что нам удалось вытянуть его с того света, это ещё не значит, что такого больше не повторится.

Агидель согласно покачала головой:

— Всё равно спасибо. Ты лучший.

Рустам устало улыбнулся:

— Это моя работа.

Глава 15

Яркий солнечный свет на мгновение ослепил Владимира и заставил зажмуриться. Появившиеся слёзы медленно стекли по щекам, исчезнув в проросшей щетине. Первое, что он увидел, когда с трудом приоткрыл тяжёлые, словно свинцом налитые веки, это висящий на стене матерчатый флаг красного цвета с вышитым полумесяцем и маленькой звездой. Сама комната была небольшой, с высоким потолком и окрашенными в белый цвет стенами. У самого окна стоял стол. Кроме настольной лампы и раскрытой тетради на нём размещались какие-то приборы и аппараты со светящимися, как у телевизора, экранами. То, что он находится в больнице, Владимир понял, когда приметил у окна стойку с капельницей. «Значит, я жив», — мелькнуло в его голове. Неожиданно раздался щелчок замка открывающейся двери. Вошла молоденькая медсестра, держа в руках несколько коробок с лекарствами. Положив их в шкаф, она села за стол и стала что-то записывать в журнале. Именно в этот момент он надрывно закашлял. Девушка вздрогнула, посмотрела на Владимира и быстрым шагом вышла в коридор. Вернулась она уже не одна, а с молодой высокой и красивой женщиной на вид лет тридцати. Черты её лица говорили о том, что она, скорее всего, чеченка. С Владимиром женщина заговорила на русском языке, совершенно чисто и без какого-либо акцента.

— Проснулся?! Ну, вот и хорошо. Сейчас девочки накормят тебя вкусным обедом, а когда ты немного окрепнешь, я приду снова, и мы поговорим. Хорошо?

Владимир ничего не ответил. Не было сил. Но от её слов ему стало теплее на сердце. Предчувствие чего-то плохого пришло чуть позже, когда попытка пошевелить ногами закончилась страшной болью в спине. Владимир заскрипел зубами и покрылся потом. Заметив это, дежурившая медсестра торопливо вскрыла ампулу, наполнила содержимым шприц и, удерживая подергивающуюся руку Владимира, вколола иглу в вену. Боль отпустила, но не до конца. Весь остальной день он, напрягая память, старался вспомнить подробности того страшного боя, во время которого потерял всех своих бойцов и по какой-то случайности остался в живых сам. Каждая ночь становилась для него испытанием, он словно проваливался в пропасть, где, упав на самое дно, отчётливо видел силуэты своих ребят. Они по очереди виновато произносили: «Прости, командир, мы не хотели умирать, просто так получилось». Просыпаясь, он больше не закрывал глаза до самого рассвета. Днём иногда в палату приходила та самая молодая женщина, очевидно, являющаяся врачом. Она затевала с ним разговор, но всякий раз, не услышав от него ни одного слова, уходила, обещая прийти вновь. В один из дней, выбрав момент, когда в палате кроме него и медсестры никого не было, Владимир движением руки подозвал девушку к себе.

— Тебя как зовут? — сиплым голосом спросил он у неё.

— Анита.

— Скажи, Анита, где я?

— Не волнуйтесь, вы в больнице. Вам пока нельзя разговаривать.

— Я знаю, что я в больнице, — приподняв голову, произнёс Владимир. — А где находится ваша больница? В Чечне?

— Нет, что вы.

— Тогда где? — настойчиво переспросил Владимир.

— В… Турции, — испугано пролепетала девушка. — Город Батман.

Он опустил голову на подушку, тихо пробормотав:

— Какой ещё… к чёрту Батман.

Глава 16