Смерть в Кесарии

– Но ведь до этого он упоминал свою жену. Он называл ее «Галя». А письмо было адресовано Галине Соколовой, в Москву. Я тогда же и решила, что они собираются помириться.

– Почему?

– Он сказал: «Письмо должно дойти поскорее. Галя получит его, приедет, и начнется новая жизнь, Эстер. Может быть, вам больше не придется убирать мою виллу». Ясно, что он имел в виду приезд жены. А если человек женат, значит, и приходящая уборщица ему не нужна.

Розовски рассмеялся.

– Потрясающая логика!

Эстер тоже рассмеялась:

– Нет, я не то имела в виду… Просто, все остальное уже будет определять хозяйка, а не хозяин.

– Ясно. Вы могли бы показать мне кабинет?

Ее минутная веселость прошла мгновенно.

– Это очень нужно? – сухо спросила она. – Честно говоря, мне бы не хотелось заходить туда.

– Очень нужно.

Эстер с явной неохотой открыла дверь.

– Покажите, где что было в тот момент, когда вы его увидели.

Эстер немного подумала.

– Вот, – сказала она. – Вот тут он лежал у стола.

– Головой к окну?

– К центру комнаты. Из-за стола я его не сразу увидела.

– Сейф был раскрыт?

– Да.

– Где, говорите, раньше стояла фотография жены?

– Вон там, на полке. Справа.

– А где ее нашли в воскресенье?

– На письменном столе.

– А лежал он, говорите, вот так?

– Да.

– А письмо?

– Там же, рядом с фотографией.

– На нем не было крови?

– Нет.

– А вы случайно, не знаете содержания?

– Нет.

Оба «нет» были короткими, и в голосе Эстер Розовски услышал легкую неприязнь. Он сделал вид, что не заметил этого.

– Угу… Хорошо, а теперь вспомните: может быть, были еще какие-то мелочи? Какие-то незначительные вещи, о которых вы забыли? И не рассказали полиции?

– Да нет… вроде бы… – Эстер глубоко задумалась. Розовски терпеливо ждал. Вдруг глаза ее расширились.

– Вот, – сказала она. – Сигареты.

– Что вы имеете в виду?

– Тут, на столе лежала пачка сигарет. «Данхилл».

– Ну и что?

– Я сначала не обратила внимания. Только сейчас сообразила, когда вы сказали. Я думала, что это сигареты Ари. Он курит «Данхилл».

– Ну и?…

– Это были не его сигареты. Ари курит… курил «Данхилл» с ментолом. В кабинете всегда пахло ментолом. А это были сигареты без ментола. Тоже «Данхилл», но другие.

– Вы брали пачку в руки? – спросил Натаниэль. – И не почувствовали запаха ментола?

Эстер засмеялась:

– Да нет же! Просто у ментолового «Данхилла» пачка зеленая, а у обычного – красная. А рисунок одинаков. Я тогда прочла: «Данхилл», – и не обратила внимания на цвет. Знаете, я вообще чуть сознание не потеряла.

– Конечно, конечно.

– Вот. А сейчас сообразила.

– Та-ак… – несколько растерянно произнес Розовски. – Значит, без ментола. Интересно. Но, может быть, он просто не купил заранее с ментолом, в магазине не оказалось, и он купил обычные?

– Вот еще! – возразила Эстер. – В кухонном шкафчике целый блок ментоловых. Могу показать.

Она вышла из кабинета и тут же вернулась с блоком ярко-зеленого цвета.

– Вот, полный блок, – она заглянула внутрь. – Нет, одной пачки не хватает… Ну, неважно, сигарет более чем достаточно.

– Хорошо, а он не мог изменить свои привычки?

– Ну нет, вот в этом-то он, по-моему, был очень постоянным. Сигареты, напитки, манера одеваться.

– Да, действительно, я тоже слышал о нем нечто подобное… Что-нибудь еще вспомнили?

– Нет, больше ничего.

– Ну что же, спасибо, – Розовски улыбнулся. – Мне пора. Поедете с нами?

– Да спасибо. Только переоденусь.

– Хорошо, ждем вас в машине.

Уже подъезжая к дому, в котором жили Борис и Эстер, Розовски спросил:

– Скажите, Эстер, так все-таки – были у вашего покойного хозяина какие-нибудь увлечения? Кроме ментоловых сигарет?

– Что вы имеете в виду?

– Женщины. Была у него любовница или нет?

– Я же говорю, что очень редко его видела.

– Но вы ведь можете определить – по каким-то признакам – бывает ли в доме женщина. Разве нет?

– Да, пожалуй… – она задумалась. – Похоже, что была. Но недолго.

– То есть?

– Если у него и были какие-то увлечения, то очень редкие.

– Почему вы так думаете? – поинтересовался Розовски.

– Вы же сами сказали – косвенные признаки, – Эстер засмеялась.

– И какие же признаки?

– Запах духов. Иногда он чувствовался в доме. Запах хороших духов, дорогих и стойких. Может быть, французских. Но, повторяю, это бывало редко.

– Борис, – проникновенно сказал Розовски. – Вашей жене следовало бы работать не уборщицей, а сыщиком. Эстер, если вы вспомните еще и название духов, я сегодня же пришлю вам домой роскошный букет роз.

– Присылайте, – торжественно сказала Эстер. – По-моему, это были «Клема».

Машина остановилась возле подъезда.

– Цветы будут сегодня, – пообещал Натаниэль. И добавил: – Вы мне очень помогли, ребята, – он раскрыл бумажник, вытащил две стошекелевых купюры. – Держите, Борис. Пятнадцать шекелей минута.

Эстер переводила взгляд с мужа на детектива.

– Что это? – спросила она.

– Так, неважно. Оплата потраченного времени, – Розовски улыбнулся. – На всякий случай – вдруг вы вспомните что-нибудь еще – позвоните мне. Вот телефоны, – он протянул супругам Фельдман две визитные карточки.

– Так вы не из страховой компании! – воскликнула Эстер, прочитав надпись. – Вы нас обманули! Вы частный детектив!