Смерть в пионерском галстуке

Действительно, тоже изрядно помятый, но живой и на вид вполне целый, Мясников сидел над медленно приходящим в себя, начинающим шевелиться предателем-полицейским и, пользуясь невменяемостью того, застегивал у него на запястьях его же наручники. Потом начал шариться вокруг, видимо, на всякий случай надеясь отыскать пистолет.

Полицейскому, как и Насте, относительно повезло – их только краем задело, а вот настоящий завал – огромная куча из разного размера камней, от крошечных крупинок до массивных глыб, возвышалась в нескольких метрах от них. И если кто оказался под ней…

Настя сглотнула, почувствовала, как дрожь ужаса прошла по телу.

– А те…

Она ведь не видела, как далеко от них ушли Дима, мужчина в капюшоне и старший Елизаров. Но опять не сумела договорить, правда, на этот раз ее перебил не Сэм, а хриплый сдавленный стон, долетевший со стороны завала, а потом отрывистое, дрожащее:

– Се-мен.

Они все трое одновременно поднялись, почти подскочили.

– Се-мен… по-мо-ги.

Сэм метнулся к каменной горе, Настя, даже не задумавшись, за ним.

Елизарова завалило не целиком – самая верхняя часть туловища, голова и одна рука остались снаружи. Он лежал чуть на боку, тоже перемазанный пылью и кровью. Ярко-красная струйка стекала из уголка рта, взгляд полуослепший, мутный, обметанные коркой пересохшие губы едва заметно шевелились.

– Помоги, – повторил он чуть слышно, похоже, все-таки заметив подошедших.

– Сейчас, – Сэм упал на колени рядом с отцом и принял откидывать и разгребать камни.

Настя устроилась с другой стороны.

Какой бы мразью ни был лежащий под завалом человек, они не могли не отозваться на просьбу о помощи, просто стоять и наблюдать, как он страдает и медленно умирает, даже не попытавшись спасти. Для них это куда более важно – остаться людьми, не уподобиться ему.

– Се… – в который раз сдавленно выдохнул Елизаров, но так и не закончил.

– Сэм. Сэм, – окликнула Настя, ухватила его за руку. – Сэм, остановись! Больше не надо.

Холодные голубые глаза окончательно заледенели, кровь из приоткрытого рта хлынула сильнее.

– Сэм, он умер. Уже бесполезно.

Сэм замер, сложил на коленях разбитые до крови, перемазанные пылью ладони, посмотрел на Настю, и она вывела:

– Все закончилось. – А потом в который раз повторила, как привыкла называть она, как он сам назвался в их первую, или нет, вторую встречу: – Сэм.

Эпилог

– Я думала, ты погиб, – тихонько проговорила Настя, не сводя с Сэма глаз.

– Все так думали, – подтвердил он. – Иначе бы отец стал меня искать.

– Но я же видела, он в тебя действительно попал.

– Видела? – переспросил Сэм, прищурился, произнес с упреком: – Но я же велел тебе бежать. А ты осталась?

– Я не смогла, – виновато потупилась Настя, – бросить тебя одного. Но потом, – добавила она, оправдываясь, зачастила скороговоркой: – Потом же я все равно побежала. И все полицейскому рассказала, который в лагере был. Он остальным передал. А позже уже ему передали, что наши лагерные всех нашли. Я спросила у него: «Действительно всех? Живыми?» А он почему-то сразу тему сменил. Вот я и подумала, что точно всё.

– Ну просто папаша у меня тот еще стрелок. – Сэм хмыкнул, скривил уголок рта. – Или мне слишком повезло. Никаких серьезных повреждений. Просто много крови. Но если бы не Николай Васильевич…

– Николай Васильевич? – удивленно уточнила Настя. – Директор?

– Ну да, – кивнул Сэм. – Он меня на себе до шоссе тащил, а там уже скорая подъехала. И после не бросил. И документы из лагеря забрал, и с колледжем помог, и с жильем.

– Погоди, погоди, – остановила его Настя. – А откуда в лагере взялись твои документы?

– Так мы их вместе там спрятали, – улыбнувшись, пояснил Сэм. – Не помнишь? Под полом в беседке. Они в рюкзаке были. Я сначала их забрал, а только потом дом поджег. Давно собирался сбежать. А тут уже и выбора не осталось. Я же понимал, если им помешаю, они меня все равно не простят. Просто не предполагал, что вот так сложится.

Что придется подставляться самому, не дождавшись помощи, а не просто, засев в укромном месте, наблюдать со стороны, как справляется кто-то другой. Или вообще заранее убраться на безопасное расстояние и не думать о том, что творится где-то вдали.

– Но так даже лучше получилось. Не просто пропал, а умер.

Ну да, для него-то, конечно, лучше. Особенно когда не по-настоящему. Но Настя все равно возмутилась:

– Но мне, – выдохнула с напором, – мне-то можно было сказать! Подать хоть какой-нибудь знак.

– Да я и сам хотел, – признался Сэм. – Но не знал, где тебя искать. И фамилии не знал, и, получается, даже имени. Я же думал, ты так и есть полностью Ася. А оказалось, Анастасия.

Сейчас они находились в доме у Николая Васильевича. Умылись, переоделись. Ребята, чтобы не возвращаться в лагерь еще раз, сразу прихватили с собой рюкзаки, Настин тоже. Даже не рассматривали вариант, что он ей может больше не понадобиться.