Смерть в театре

— Так, значит, вы по делам здесь, мистер Эванс?

— Сам не знаю. Меня вызвали сюда, но контакта я еще не установил. Дело сугубо личное.

Он задумчиво кивнул, а глаза стали глубже, холоднее и темнее, чем раньше:

— Я остановился в «Голове индейца»,— сообщил я.

— Мне совсем ни к чему влезать в твои дела, сынок,— наконец заявил он.— Тем более, у нас преступлений не бывает. Драки, конечно, происходят время от времени. Случается, шофер напьется или пара юнцов заберется в дом, чтобы переночевать или стащить что-нибудь из еды. Но настоящих преступлений нет. Может, в горах нет настоящей приманки, а может, люди более миролюбивые.

— Но теперь этого утверждать нельзя,— возразил я.— Теперь и у вас совершено преступление.

Он подался вперед и заглянул мне в глаза.

— Как раз сегодня у вас произошло убийство,— пояснил я.

Его лицо не изменилось. Он просто очень внимательно посмотрел на меня.

— Где же это, сынок? — спросил он наконец.

— На восточном краю деревни, за дансингом. За большим поваленным деревом лежал убитый человек. Убит выстрелом в сердце. Я посидел там, покурил с полчаса, а потом заметил его.

— Вот как? — протянул шериф.— Значит, за домом Спикара? За таверной Спикара, да?

— Да,— ответил я.

— А ты совсем не торопился прийти и сообщить мне об этом, не так ли?

Глаза его уже смотрели недружелюбно.

— У меня было, наверное, потрясение,— объяснил я.— И мне потребовалось время, чтобы прийти в себя.

Он кивнул.

— Хорошо. Ну, а сейчас мы поедем туда на твоей машине.

— Это ничего не даст нам,— возразил я.— Труп унесли. Я обнаружил тело и направился к своей машине, но тут из-за кустов выскочил какой-то гангстер-японец и уложил меня на землю. А потом двое утащили труп и уплыли на лодке. Так что там не осталось никаких следов.

Шериф наклонился над плевательницей и выплюнул комок, который жевал. Потом плюнул на печку и посмотрел на нее, словно ожидая, что она зашипит. Наконец он обернулся, откашлялся и сказал:

— Может, тебе лучше пойти домой и ненадолго прилечь? — Он сжал кулаки.— Видимо, летние гости решили немного порезвиться...

Оба кулака он сунул в карманы.

— О’кей? — согласился я.

— У нас тут нет никаких гангстеров-японцев,— мрачно заявил он.— И никого похожего на них.

— Что ж, это мое сообщение пришлось вам не по вкусу,— ответил я.— Может, другое понравится больше. В моей комнате в отеле заколот некий Вебер. Кто-то, кого я не видел, нокаутировал меня, а пока я валялся без сознания, убил Вебера, с которым я только начал беседовать. Он служил в отеле кассиром.

— И ты говоришь, это произошло в твоей комнате?

— Да.

— Мне начинает казаться, что ты привез много неприятностей в наш мирный городок,— задумчиво проговорил Бэрроу.

— Значит, вам это тоже не нравится?

Он покачал головой.

— Совсем не нравится... Особенно, если и этот труп ты тоже не найдешь.

— С собой я его не захватил,— ответил я.— Но я могу сбегать и принести, если вам хочется.

Он взял меня за руку и сжал ее. Мне еще не приходилось встречаться с такими жесткими пальцами.

— Хотел бы я, чтобы твои рассказы оказались химерой,— проговорил он.— Но мне все равно придется ехать с тобой. Ночь приятная.

— Верно,— согласился я, не двигаясь с места.— Кстати, человека, на которого я должен был здесь работать, звали Фредом Лейси. Он недавно купил дом в Болл-Сейдж-Пойнте. Бывший дом Болдвина. А мужчину, того, мертвого, под деревом, судя по водительским правам, лежавшим у него в кармане, звали Фредериком Лейси. Есть и другие интересные факты, но вам ведь они ни к чему, не правда ли?

— Сейчас мы с тобой поедем в отель,— сказал шериф.— Ты на машине?

— Да.

— Вот и прекрасно! — заметил он.— Мы ею не воспользуемся, но ключи от нее дай мне!

 Глава 7

Мужчина с густыми нависшими бровями прислонился к закрытой двери комнаты. Он жевал сигару, молчал, и, судя по всему, вообще не собирался говорить.

Шериф Бэрроу сидел на стуле с прямой спинкой, широко расставив ноги, и наблюдал за доктором Мэнэнсом, который осматривал труп.

Я стоял в углу.

Доктор, угловатый, большеглазый мужчина с желтым лицом — лишь на щеках его горели розовые пятна,— пожелтевшими от никотина пальцами, распластав убитого на кровати, окуривал его табачным дымом и ощупывал. Короче говоря, делал вид, будто знает свое дело.

Нож из спины Вебера к тому времени уже извлекли. Короткий нож с широким лезвием — такие носят на поясе в кожаных ножнах. К основанию лезвия прикреплена внушительная поперечная планка, чтобы кровь не могла попасть на ручку. Но на лезвии кровь осталась.

— Особый, охотничий,— заметил шериф, глядя на нож.— Здесь таких не меньше тысячи. От них никакого вреда и никакой пользы... Что скажешь, док?

Доктор выпрямился и вынул носовой платок. Кашлянув в него, он посмотрел на свою мокроту, печально покачал головой и закурил новую сигарету.

— О чем?

— О времени и причине смерти.

— Он умер совсем недавно,— ответил доктор.— Не более двух часов назад. Еще не началось трупное окоченение.

— И вы можете утверждать, что он умер от удара ножом?

— Не валяйте дурака, Джим Бэрроу!