Смерть за стеклом

Дервла судорожно всхлипнула, поражаясь собственному бесстыдству. Она держала в руке его пенис. Невероятно! Как теперь с ним встретиться за завтраком? Никто ничего подобного от нее не ожидал – от леди Совершенства, от самой паиньки в компании. А если он ее узнает?

И он ее узнал.

Дервлу выдал ее судорожный вздох. Даже среди шума других голосов Джаз определил, кто это…

– Когда мне улыбались ирландские глаза… – промурлыкал он.

Даже в темноте Дервла почувствовала, как сильно запылали ее щеки. Не хватало только, чтобы он рассказал «Любопытному Тому»! Что, если Джаз отправится в исповедальню и объявит на всю страну, что Дервла тискала его член, пока не наступила эрекция? На этом ее мысли прервал раскатистый хохот Гарри.

– Хорошо, что с нами нет Воггла!

Все дружно взвизгнули. Какая бредовая, чумовая мысль – запустить к ним в парилку Воггла. Нюхнуть его вонь, потереться о него.

Дервла рассмеялась вместе со всеми и внезапно перестала стесняться. Наоборот, ощутила гордость, что Джаз сейчас с ней. Пусть рассказывает! Девушка понимала, что остальные считают ее ханжой. И зрители наверняка тоже. Ей совсем не повредит, если этот дистилированный имидж сдобрить капелькой грубовато-добродушной, пикантной вольности. Джаз считал ее красивой и часто об этом говорил. Дервла на самом деле была красивой. Так почему не потискать его за член? Ему это нравится. Если честно, ей тоже – просто потряс! От ощущения огромного, в бугристых венах, едва помещавшегося в ее маленькой ладони мужского пениса переворачивалось нутро. И когда смех после выступления Гарри стих, Дервла громко спросила:

– Эй, Джаз, это твоя висюлька?

– К вашим услугам, леди, – так же громко ответил он, и все снова покатились от хохота, – в любой момент.

Находившийся в зеркальном коридоре оператор дернулся, будто его ударило током. Ларри Карлайл следил за входом в парилку через открытую дверь мужской спальни с противоположной стороны гостиной. От нечаянного толчка объектив задрался и секунду-другую не показывал ничего, кроме потолка. Ларри крупно повезло, что в аппаратной никто не обратил внимания на сигнал его камеры: все впились глазами в мониторы камер дистанционного управления, которые передавали изображение темной парилки. Карлайл поспешно привел свою камеру в порядок и направил видоискатель на объект.

Но приходилось сдерживать дрожь в руках, которые едва справлялись с кнопками управления. Карлайла душил горький гнев. Его девушка за зеркалом – такая потрясающая, такая стыдливая – которая так старалась, чтобы, не дай бог, чего-нибудь ему не показать, ухватилась за член черномазого. Чудовищно! Отвратительно! Это было предательством их чистых отношений.

«Арестанты» смеялись, кричали, вопили. Никто бы не поверил, что Дервла первая перейдет черту. Ее смелость подхлестнула остальных и придала игре настоящий кураж.

Самые сообразительные в парилке поняли, что неожиданная сексуальность ирландки – умная уловка для зрителей. Ничто так сильно не пробуждает интерес, как сюрпризы, особенно если сюрпризы связаны с сексом. И Мун, и Хэмиш, и Гарри, и Дэвид видели, что Дервла подняла ставки. Так что приходилось принимать ее игру.

Мун тут же решила, что признается в исповедальне, будто имела в парилке связь, но с кем – не поняла. Не важно, случится что-нибудь на самом деле или нет. Хотя надеялась, что все впереди, потому что касания и ощупывания возобновились с новой страстью.

– Ну что, мы играем или нет? – крикнул Джаз.

– Играем! – раздался ответ.

– Лады, тогда вперед! Перемешаемся как следует, но молчок! А потом потрогаем соседа и постараемся определить, кто он такой!

Снова крики и хохот – всех захлестнуло пьяное вожделение.

Хэмиш был почти вне себя от возбуждения. Как и Мун, он решил принять участие в программе ради секса: с кем-нибудь сойтись, но так, чтобы потом узнала вся страна. Лучше бы с Келли. Но, говоря по совести, подошла бы любая. Чья-то рука коснулась его спины, нежно прошлась по позвоночнику, погладила поясницу. Ну что, повернуться и взять вот эту?

– Сэлли, ты? – послышался шепот Дэвида.

– Ты слишком зажился в этом доме, приятель, – так же шепотом ответил Хэмиш.

Дэвид отдернул руку так, словно прикоснулся к раскаленной плите.

– Ш-ш-ш, – предостерег их откуда-то Джаз.

Дэвид почувствовал раздражение. Ошибка ставила его под удар. Неужели и Келли слышала? Все его сомнения вспыхнули с новой силой. Еще подумает, что Борису Хрену без разницы, с кем миловаться, и посмеется в темноте. Неужели все-таки расскажет? Вдруг возьмет и неожиданно сболтнет? Дэвиду захотелось выскочить из парилки и убежать. Но это могло спровоцировать Келли.

«Смотрите-ка, – скажет она, – он совсем не переносит секса. А я считала, что секс ему по душе».

«Не по душе, а по жопе», – поправит Гарри, когда она все объяснит. И он станет посмешищем на всю страну.

Нет, уж лучше не рыпаться. Дэвид нащупал пластиковую бутылку Джеральдины с крепким, теплым спиртным и сделал большой глоток.