Смертельно безмолвна

– На Ари это совсем не похоже, – неожиданно шепчет мой брат, а я отмахиваюсь.

– Она и раньше прикрывалась Логаном, когда хотела меня позлить.

– Думаешь, поэтому она вокруг него вьется? – округляет глаза Бет. – Из-за тебя?

– Она играет. Ей хочется увидеть реакцию. Не дам ей такой возможности.

Мы проходим мимо Чендлера и Ари, но я упрямо смотрю перед собой, не собираясь ни при каких обстоятельствах поддаваться искушению. Ощущаю, как ее взгляд прожигает мне спину, слышу ее звонкий смех, но не останавливаюсь. Они говорят о вечеринке, а я невольно улыбаюсь, удивляясь подобному поведению прислужника Люцифера.

Неожиданно в такой глупости, в таком детском ходе я узнаю Ари: она не убила нас в холле, не причинила никому вреда в актовом зале, Ари вернулась играть, наблюдать за тем, что мы сделаем и как поступим. Она всегда цеплялась за Логана, когда пыталась вывести меня из себя, и в этом поступке видна настоящая Ариадна – та самая, которую я знаю.

– Мэтт, я покажу тебе документы, но позже, – говорит Бетани, и я выплываю из мыслей. Мы останавливаемся около пикапа Хэрри, и я очень туго соображаю, о чем речь.

– Документы?

– Да, с места преступления.

– Точно, – говорю я и раздраженно киваю: я идиот, забыл о том, что действительно имеет значение. – Из головы вылетело. Почему не сейчас?

– Я тороплюсь, – быстро находится Бет, – позже, хорошо?

– И когда наступит это позже?

– Например, завтра.

– Слушай, да, я немного выпал из реальности. – Я смотрю в глаза Бетани серьезно, как отец смотрит на меня, когда отчитывает, пытаясь наставить на путь истинный. – Но это не значит, что я забыл.

– Ты забыл.

– Но вспомнил.

– Завтра. Обещаю.

– Куда ты бежишь? – вдруг спрашивает Хэрри и хмурится, разглядывая Пэмроу, как будто видит впервые. Девушка отворачивается. – Ничего не хочешь рассказать?

– Нет.

Новая способность Хэрри – заставать врасплох неожиданными вопросами. Только сейчас я замечаю, что Бетани нервничает.

– Все в порядке? – интересуюсь я. – Может, тебя до дома довезти?

– Я доеду.

– Уверена?

– Да. Хочу поскорее увидеться с родителями, – поясняет Бетани, сжимая учебник по тригонометрии. – Встретимся завтра и все обсудим, договорились?

Не хочу загадывать. В нашей ситуации планировать что-то крайне опрометчиво. Но киваю:

– Договорились!

Когда мы едем в коттедж Монфор, у меня звонит телефон. Я киваю Хэрри, чтобы он поднял трубку, но брат, прочитав имя на дисплее, качает головой:

– Это папа. Сам с ним говори.

Что ж, я и не сомневался, что рано или поздно отец нагрянет с вопросами. Не могло быть иначе, он ведь отец, должен волноваться, читать мораль, седеть и стареть, пока сын ему обещает стать лучше, но скатывается все ниже в пропасть. Иногда мне стыдно. Я не имею права разочаровывать отца. Какими бы черствыми ни были мои слова и поступки, я всегда хотел сблизиться с отцом, хотел заслужить его доверие. Но сейчас мне кажется, что я поступаю правильно, скрывая от него правду и помогая Ари.

Я выгляжу в его глазах полным ублюдком. Но, что самое интересное, я поступаю по совести – именно так, как он меня учил.

– Привет, – говорю я, заранее предчувствуя неприятную беседу, не тешу себя надеждой и не пытаюсь придать своему голосу виноватые ноты.

– Как ты думаешь, сколько можно терпеть? – начинает отец с философской фразы, и это не просто плохо, это отвратительно. Я почти уверен, что он едва сдерживается, чтобы не поехать в коттедж Монфор и не вытащить меня за шиворот домой.

– Послушай, я не хотел, чтобы так вышло.

– Не хотел грубить Дол или пропадать из дома?

Я стискиваю зубы.

– И то и другое.

– Жду тебя прямо сейчас.

– Я не смогу, в смысле… – Замолкаю, бегло осматриваюсь и чувствую, как внутри на пару секунд все холодеет. Я ненавижу обманывать отца. – Это важно.

– Что важно? – Папа теряет самообладание, повышая голос. – Ты меня слышишь?

– Да.

– И что я велел?

– Вернуться домой.

– У тебя десять минут.

– Но у меня есть дела и обязанности, – порываюсь объяснить я, сжав левой рукой руль. – Ты же знаешь, мы не просто так ушли, мы должны помочь другу.

– Мэтт, я когда-то упрекал тебя за то, что ты помогаешь друзьям?

– Нет.

– Тогда что ты делаешь? О чем думаешь?

Мне никак не дает покоя мысль, что он во всем винит только меня.

Наверняка они с Дол решили, что я и Хэйдана потащил с собой насильно, он каждый день порывается домой, а я приковываю его цепями к батарее. Интересно, что творится в голове моего отца? Что еще он обо мне думает? Когда родители не уверены в своих детях – это вина самих родителей. К двадцати годам дети уже становятся теми, кого из них воспитали, и если вы и дальше продолжаете им не доверять или понятия не имеете, чего от них ждать, вините только себя. Никто не мешал вам воспитать законопослушного гражданина, и если вышло плохо – смиритесь с этим и больше не заводите детей.

– Пап, пап, – я прерываю поток его слов и стискиваю зубы, – прекрати. Я не делаю ничего такого, из-за чего мы с тобой должны поссориться.

– Дол сказала, ты опять подрался.