Смертельные иллюзии

Впрочем, Кэхил был вчера на приеме в Монтроуз – Харт сделал вывод, что ему будет учинен допрос с последующим выговором. Поскольку он намеревался быть в хороших отношениях с отцом невесты, предстоит стойко принять любое наказание, даже взвалить на себя по необходимости непривычное бремя. Харт очень надеялся, что сможет сохранить смирение, как того требовала серьезность момента.

Эндрю сидел за письменным столом, сложив руки перед собой, и выглядел очень важно, даже торжественно. Харт внутренне подобрался, входя в комнату, хозяин дома поднялся ему навстречу.

Он кивнул дворецкому, тот поспешил закрыть за собой тяжелые двери, и мужчины остались одни. Несмотря на апрель, в камине потрескивали поленья.

– Доброе утро, – приветствовал гостя Эндрю, выходя из-за стола. Они пожали друг другу руки. – Прошу садиться.

У Харта не было никакого желания занимать место в кресле у стола, в то время как собеседник устроился по другую сторону, в таком положении психологически он был более уязвим. Он прошел к дивану у стены и сел, вытянув ноги, стараясь дать понять всем своим видом, что не испытывает и толики напряжения, хотя внутренне был настороже. Харт всегда чувствовал, когда предстояла баталия, а Эндрю Кэхил был чрезвычайно недоволен – что вполне естественно.

Харт улыбнулся, когда Эндрю вышел из-за стола и сел в кресло так, чтобы видеть собеседника, давая тому позиционное преимущество.

– Нам предстоит многое обсудить, – начал он.

– Тогда не стоит откладывать, – улыбнулся Харт.

– Разговор пойдет конечно же о Франческе. Харт знал и это, поскольку совместных дел у него с Кэхилом не было.

– Разумеется, – ответил Харт и глазом не моргнув. Он не уступит ему ни дюйма.

– Думаю, мне лучше сразу перейти к самой сути. – Выражение лица Эндрю стало напряженным, что не предвещало ничего хорошего. – Я всегда считал, что вы не достойны моей дочери, сможете принести ей лишь боль и страдания.

– Сомневаюсь, что на свете есть мужчина достойный Франчески, – пробормотал Харт.

– Франческа была очень расстроена вчера. Вы уже волочитесь за другими женщинами, а вы ведь еще даже не поженились. – Кэхил покраснел.

Харт сохранял ледяное спокойствие. Требовалось время осмыслить решение Эндрю атаковать его столь открыто. В любом случае сейчас надо сохранять вежливость, возможно, добавить немного подобострастия.

– Но я ни за кем не волочился. Меня интересует только одна женщина – моя невеста.

– Правда? – с недоверием спросил Эндрю. – Несколько гостей отметили напряженность между вами и Франческой. Некоторые обратили внимание на вашу заинтересованность мисс Фишер. Меня больше беспокоит даже не ваше поведение, Харт. Но вы же должны быть влюблены друг в друга!

Харт вздрогнул:

– Я никогда не говорил о любви к вашей дочери, сэр. Я обещал заботиться о ней, лелеять, защищать, восхищаться и уважать, кроме того, обеспечить ей жизнь, которой она достойна.

– Вы не очень-то заботились о ней вчера вечером!

– Я позволил мисс Фишер немного пофлиртовать, это же не преступление. – Он вздохнул, придав лицу выражение смиренной застенчивости. – Впрочем, вы правы. Прошлым вечером я был несколько больше допустимого погружен в свои мысли.

– Простите? – Кэхил удивленно вскинул брови.

– Я был уверен, что никогда не наступит день, когда я захочу жениться, Эндрю. Вчера я серьезно задумался о предстоящем событии. – Харт улыбнулся и покачал головой. В глазах Кэхила росло удивление. – Вы знаете, что я был убежденным холостяком, пока не встретил Франческу, убежденным холостяком и нераскаявшимся грешником. Я не ожидал, что когда-то у меня возникнет желание жениться. Но ваша дочь совершенно особенная, сэр.

Кэхил крякнул.

Казалось, он начал сдавать позиции. Харт с жаром продолжал:

– Хоть я и поклялся измениться, отказаться от своих привычек – весьма вольных, надо заметить, – мое предосудительное поведение на приеме в Монтроуз было результатом обеспокоенности, о которой я только что упомянул. Тревоги, я бы сказал, которую можно считать вполне естественной для такого убежденного холостяка, каким я был, в преддверии столь значимого события в жизни, как заключение брака, надеюсь, благословенного.

Эндрю смотрел на него во все глаза. Харт стал сомневаться, не дал ли он маху. Кэхил покачал головой и покраснел:

– Слишком гладко сказано даже для вас. Думаете, я поверю этому? Допускаю, что вы испытываете некие чувства к Франческе, но привычкам своим не измените никогда. Люди вашей породы просто не в состоянии меняться.

Харт вздрогнул. На мгновение перед глазами возник пугающе четкий образ Дейзи.

Ты считаешь, что можешь измениться? У тебя не получится, Колдер, ни ради нее, ни ради любой другой женщины, никогда не получится.

На мгновение он растерялся. Кого он пытается обмануть? Самого себя?

Сомнения одержали верх. Он обязан отпустить Франческу.