Смертельный юмор

– Вот этот парень, который несколько минут назад вышел самый последний, который с таким огоньком в глазах, с таким порывом выступал сегодня, достоин большего, нежели даже самая престижная сцена вашего города, – она повернулась к Ираклию. – Ирвин, я приглашаю тебя в свое новое стендап-шоу. И не просто комиком, который призван веселить зрителей. Я приглашаю тебя автором текстов и вторым ведущим.

Ираклий отрицательно замотал головой.

Я не понимала, что происходит. Госпожа Бойко, видимо, тоже ничего теперь не понимала.

– Молодой человек, вы отказываетесь от моего предложения? Вы не хотите?

– Нет, я просто… Просто я не верю в свою удачу. Я мечтал выступить хоть разок в вашем шоу, но чтобы вот так… Быть ведущим… это же просто уму непостижимо!

– Постижимо. Мечты и созданы для того, чтобы сбываться. Разве не так?

Эпилог

Спустя неделю я стояла в аэропорту, Ираклий попросил прийти его проводить. Где же он? Я повертела головой, потом подошла к ближайшей скамейке, села и задумалась. Почему-то сразу вспомнила следующий день после успеха Ираклия, который он сыскал не только у зрителей, но и у всемогущей Бойко. Ираклия я благополучно посадила на такси и отправила к себе домой.

Утром, выспавшись, он должен был поехать в родительский дом – примирение состоялось, блудный сын принят с радостью в отцовские объятия, антикварный подарок сыграл свою роль.

После того как я убедилась, что с ним все в порядке, – Мила отзвонилась, что Ираклий добрался благополучно, она его накормила, напоила, спать уложила, а я, вызвав второе такси, отправилась в двадцать пятую больницу.

Дежурный врач встретил меня довольно угрюмо, но потом, то ли проснувшись, то ли внимательно присмотревшись, он спросил:

– Евгения?

– Она самая. Мы знакомы?

– Год назад вы спасли моему отцу не только жизнь, но и профессиональную репутацию. Он столько о вас рассказывал. А вас я видел у нас дома, у него на работе.

– Профессор Кудасов ваш отец? – удивилась я.

– Да, он самый. А я Кудасов-младший – Петр Петрович, можно Петя.

– Приятно познакомиться, Евгения Охотникова. Слушайте, Петр Петрович.

– Петя.

– Хорошо, слушайте, Петя. У меня личное дело – несколько часов назад к вам привезли девушку с огнестрельным ранением. Вы могли бы сказать, что с ней?

– Вообще-то это врачебная тайна.

– Петя, тогда я первая открою свою тайну взамен на вашу, идет? Эта девушка поймала пулю, защищая моего подопечного. Я, можно сказать, в ответе за нее.

– Тогда ладно. Я сейчас уточню у Ольги Васильевны – сегодня в ночь всех оперирует она.

Петя отошел, набрал чей-то номер, спросил про Антониду и долго вдумчиво слушал ответ, лицо его не выражало никаких эмоций.

«Неужели все так плохо?» – промелькнула страшная мысль в моем мозгу.

Конечно, и со смертью я частенько сталкивалась по роду своей профессии, но чтобы вот так внезапно, по нелепой случайности из жизни уходил человек, к которому я уже успела привязаться.

Но тут Петр вернулся и начал мне подробно, со всем деталями и врачебными терминами, объяснять ситуацию.

– Евгения, смотрите, ваша знакомая жива, ее жизни практически ничего не угрожает. Важную роль сыграла своевременная и правильно проведенная эвакуация и врачебные действия.

Видимо, на моем лице отразилась целая гамма чувств и эмоций, поэтому Петр пояснил чуть проще:

– В общем, вовремя вы вызвали «Скорую» и доставили к нам. И хорошо, что сегодня дежурила как раз Ольга Васильевна, она в прошлом – военный врач, много пришлось ей повидать ранений похлеще этого. Она все делает быстро, четко, грамотно.

– А как себя чувствует Антонида?

– Пока спит. Но ей сегодня несказанно повезло.

– В чем? В том, что в нее стреляли?

– В том, что все произошло очень быстро. При таком огнестрельном поражении сразу после ранения человек не ощущает боли.

– Но как?

– Он сразу чувствует только внезапный удар.

– Так вот почему она упала.

– Да, толчок в этот момент настолько сильный, что в области поражения сразу появляется кратковременное онемение. А уже потом появляется пульсирующая и интенсивная боль не только в зоне самого ранения, но и на участке, который значительно превышает ее размеры.

– Петя, сколько умных слов, я запуталась.

– Да все просто. Еще хорошо, что и вы «Скорую» вызвали сразу же, и они были рядом, поэтому до вас быстро добрались. Успели сделать обезболивающий укол. Сюда довезли. Операционная свободная. Все обошлось. Кровотечение было, но кровопотеря незначительная. Это в конечном итоге на все и повлияло. Пуля вошла неглубоко и ничего не задела.

– Фух, – выдохнула я с облегчением.

– Евгения, запишите мой номер. Позвоните завтра, я буду держать вас в курсе дел.

– Спасибо, Петя. – Я продиктовала свой номер, записала его номер и попрощалась. От сердца отлегло.

Добралась до дома и рухнула в постель.

Утром меня разбудил звонок с неизвестного номера. Я взяла трубку, приложила к уху и перевернулась на бок. Солнечные лучи проникали сквозь неплотно закрытые шторы, в комнате было тепло, и все произошедшее этой ночью казалось лишь дурным сном.

– Евгения Охотникова?

– Я вас слушаю. С кем имею честь разговаривать?