Смертельный конкур

– И что из того? – хмыкнула Лера. – Какая мне разница, когда стать инвалидом? Я не хочу жить, как калека, не хочу сидеть без движения и думать, что моя жизнь – закончена! Вы не понимаете, каково это – иметь все, а потом всего лишиться! Знаете, сколько у меня кубков, сколько наград? Я была лучшей – лучшей ученицей Жанны, хотя она никогда мне этого не говорила. Но кроме меня, никто не справлялся с Античным. Его иногда под прокат дают, на рысь, а прыгает он только со мной!

– Что же произошло? Как получилось, что ты так травмировала ногу? – поинтересовалась я.

– Прыгнула неудачно, – нехотя пояснила девушка. – Оксер брала. Ну, препятствие такое, – объяснила она, видя мое недоуменное лицо. – На манеже такое есть, две палки стоят рядом, а на них – брусья разной высоты. Их можно как хочешь располагать, хоть на метр, хоть на два. А если столбы далеко друг от друга поставить, получится что-то в виде канавы. Это-то хоть знаете? – посмотрела она на меня снисходительно.

Ну да, канаву себе представлю, видела как-то.

– Мне поставили не четыре, как раньше, а пять брусьев, самое высокое – на два метра. И имитацию канавы, хотя обычно такое сложное препятствие не делают. Если канаву ставить, то брусьев должно быть не пять, а хотя бы три, и метр самое высокое. Ну а я думала, что мне и такой барьер легко дастся… Античный молодец, даже не пытался обнести, ну, уклониться от прыжка. А я вот сплоховала… – Лера замолчала, потом продолжила: – Я даже не помню толком, как это произошло. Вроде прыгнуть – прыгнула, но не удержалась, а Античный как раз голову опустил. Я пыталась удержаться, но меня буквально вынесло из седла. Упала – первое, что почувствовала, спину скрутило, боялась, что позвоночник. Нога сначала даже не болела, потом только ныть стала, наступить не могла. В травмпункте сказали, сложный перелом, закрытый, но вроде комплексный. Я в этой терминологии не очень разбираюсь, да и состояние у меня было не то, чтобы запоминать все это. Я себя ненавидела, что так опозорилась. Падала только вначале, когда только полгода занималась, но потом научилась правильно в седле держаться. Гипс наложили, я с ним долго никуда ходить не могла, школу пропускала. Ко мне на дом преподаватели приходили, но я даже не пыталась учиться. Мне на школу и аттестат наплевать было, я только и ждала, когда нога заживет и я смогу снова на ипподром ездить.

– А оказалось, что кости не так срослись? – вспомнила я рассказ Алексея.

– Да, так мне сказали. И справку дали, с отстранением от физкультуры. Я Жанке сначала не хотела говорить, но она от родителей узнала. И все – прощай, конюшня, ипподром, Античный… Я когда все это случилось, таблеток наглоталась – в аптеке купила, вроде сильное снотворное. Думала, умру себе спокойно, и все.

– Как же тебя спасли? – удивилась я. – Родители увидели?

– Неа, никого дома не было. Что я, дура что ли, при родителях травиться? Не получилось у меня, желудок жутко заболел, весь день рвало. Мать пришла, «Скорую» вызвала. Я не стала говорить, что специально – соврала, будто в магазине что-то просроченное купила, думала, может, что-то всосалось, и я наконец-то помру. А в результате только несколько дней ходила, как сонная муха, и ничего не соображала.

– И ты решила кататься на лошади самовольно, так? – заключила я.

– А что мне еще делать? – хмыкнула Лера. – Зато знаете, мне нравится. Даже на тренировках так здорово не было – мчишься в темноте по полям, я специально Античного в карьер пускаю. Чтоб если врежемся куда или упадем – то вместе. Я в это время про все забываю – и про свою неудавшуюся жизнь, и про прошлые победы – про все. Только ветер, скорость и бешено колотится сердце… Только из-за этих ночных поездок я как-то выживаю – весь день стараюсь спать, чтоб время быстрее прошло, а ночью тихо ухожу из дома, никто не замечает. Вот видите, я вам все рассказала. Только не говорите никому, пожалуйста! Иначе я жить не смогу, у меня попросту смысла другого нет!

– Постой, – прервала я девушку. – Все-таки мне не до конца все ясно. Ладно, родителей ты обманываешь, а как на конюшню попадаешь? У тебя дубликат ключей?

– Ага, – довольно мотнула головой Лера. – Удобная вещь!

– Еще такая деталь, – не успокаивалась я. – После твоих ночных похождений Античный возвращается весь в пене. Конюх, молодой такой, Алексей, не может не заметить состояния коня, но он ведет себя так, будто все в порядке. Как ты это объяснишь? Он с тобой в сговоре?

– Ну да, Леша знает, что я беру лошадь, – спокойно заявила девушка. – Он мне и ключи дал, чтоб я дубликат сделала. На Античном все равно никто не ездит, его боятся. Думают, что он стоит долго, и никто не берется его работать – мол, неадекватный. Жанна хотела кого-то на него посадить – вроде Ленку, а может, Маринку, но обе отказались. Ленка высокая слишком, ей на Регине удобно ездить, а Маринка – та вообще на своем Смерче помешалась, про других лошадей и слышать не желает. А остальные девчонки слабачки, они с конем на прыжке не справятся. Его даже чистить боятся – из-за привычки ногой отбивать.

– Это как? – не поняла я.