Смертельными тропами

— Я покараулю, — вызвалась Маруся.

Как–то сама собой моя рука потянулась вверх.

— И я.

На ее лице отразилось сомнение, словно она собиралась возразить.

— Иди, Рокот, — кивнул Володька и повернулся к Марусе: — Не время сейчас устраивать разборки.

Интересно, откуда он узнал? Походу, всех видит насквозь, настоящий командир.

Маруся резко развернулась и пошла к деревьям, а я с благодарностью посмотрел на воеводу и кинулся за ней. Над головой привычно зашуршали крылья, и Диоген спикировал мне на плечо.

— Нет–нет, — прошептал я ему на ходу. — Тебе тоже выспаться следует.

— Неужели за ум взялся? Правильно! — он одобрительно хлопнул глазами и вернулся к остальным.

Я обернулся — все начали укладываться прямо на траве. Филин, спрятав голову под крыло, примостился на ветке. А мы с Марусей, миновав узкий ряд деревьев, вышли к полю, поскольку опасность для нас могла исходить только от деревни.

Минут через десять с лужайки послышался многоголосый богатырский храп. Бедные Катюша и Раная, как им спится среди такой какофонии?

Мы долго стояли, спрятавшись в тени деревьев и глядя на видневшиеся вдали крыши Черного Камня. Наконец Маруся, нарушив затянувшееся молчание, сказала:

— Необычный ты человек, Рокот. В запретных землях бываешь, в волка превращаешься, определяешь по фрескам, как бороться с Тьмой. Интересно тебе жить, наверное?

Говорила она холодно и отстраненно, словно с посторонним.

— Поверь, я лишних приключений не ищу, так уж получается.

— Значит, они тебя сами находят.

Она отвернулась, и снова повисло молчание. Вот о чем она сейчас думает? О том, что я бросил ее, ничего не объяснив? Да, наверное. Но что я могу ей сказать? Что еще два дня назад считал, будто вся наша жизнь здесь — лишь виртуальная игра, и потому ее соблазнил? А когда узнал, что Мелизора реальна — испугался? Она наверняка так и истолкует мои слова. Или все же попробовать? Вдруг поймет. Рискну.

— Маруся…

Где–то совсем рядом раздался громкий треск веток, прервав мой порыв. Какой–то монстр? Причем, судя по звуку, немаленький. Я выхватил клеймор и прислушался. Тишина. Маруся, держа в руке лук, напряженно оглядывалась по сторонам. Я взял ее за рукав, потянул к старому дубу и прошептал:

— Давай сюда!

Только мы укрылись за толстым стволом, как раздался удар такой силы, что дерево завибрировало, а сверху на нас посыпались желуди и сухие ветки.

— Понасадили тут, ироды, ни пройти, ни проехать, — послышалось недовольное бухтение.

Голос показался мне знакомым. Не может быть! Неужели…

— Ах, вот вы где! Фух, еле вас нашла.

— Василиса? — я в недоумении осмотрелся, но поблизости никого не было.

— Ну да, кто ж еще. Эй, вы куда смотрите–то? Тута я.

Голос звучал совсем рядом, однако я по–прежнему ее не видел. Маруся тоже вертела головой во все стороны.

— О дерево ударилась, — пожаловалась изба из пустоты. — А вы чего здесь–то? С войны убежали?

— Блин, да где ты?!

— Да прям перед вами. Только я того… невидимая. Коли хотите войти, двигайте на ощупь, а я уж подскажу, как смогу.

Мы с Марусей переглянулись, и я рассмеялся.

— Как же тебе это удалось, Василис? Ты же говорила, какого–то ингредиента не хватает.

— А я нашла, — гордо ответила она. — Ты как с похода–то пришел, милок, у тебя вся одежа в пыли серебристой была. Ну, я и соскребла ее осторожненько. Оказалось, это и есть то самое, чего для зелья не хватало.

Серебряная пыль? Что за чушь? А впрочем… Ну да, конечно, темные духи, с которыми боролись маги Алвиоса, оставляли после смерти похожий на пыль осадок. И он рассыпался по моей одежде. Ну, изба, ведь додумалась же!

— Молодец, Василисушка.

Я нащупал лестницу, помог Марусе и влез следом. Мы на ощупь прошли в горницу. Странно, но внутри все было по–старому: пол, стены, печь, стол с лавками, буфет, сундук стояли на своих местах. А снаружи они совершенно невидимы. Чудеса! И уж точно не хуже Серегиной маскировки.

— А теперь давай во–он туда, к лужайке! — скомандовал я избе. — Там наши.

Глава 5. Ничего на свете лучше нету, чем бродить в избе по белу свету

Я выглянул в окно. Забавные ощущения, словно паришь над землей. Огляделся и в стороне заметил Лекса, видимо, отошедшего до ветру.

— Подвезти? — спросил я негромко.

Леха замер и начал осматриваться. Глядя на его реакцию, я с трудом сдерживал смех. Пришлось высунуться в окно по пояс, чтобы он меня заметил. Лешка выпучил глаза, беззвучно пошлепал губами и, наконец, произнес:

— Ты че, Димон, теперь вместе со штанами ноги тоже снимаешь? — а сообразив, что я вишу в воздухе, добавил: — И, похоже, тебя это окрыляет.

Заинтересовавшись нашим разговором, в окно выглянула и Маруся.

— Охренеть! А от этой вообще одна голова осталась! — Лекс подпрыгнул на месте и с воплями кинулся на лужайку. — Подъем! Подъем! Посмотрите, что они с Амой и Рокотом сотворили!

Да, непросто людям объяснять что–то нестандартное, особенно когда они спросонья. Но нам с Марусей это удалось, хоть и пришлось приложить немало усилий.

— …А теперь мы прямо в избе отправимся в монастырь, — закончил я.