Смертельными тропами

— Сегодня благословенный день Жертвы, — прозвучал знакомый голос. Я повернулся и увидел сидевшего напротив меня Ормина. Совпадение? Или он специально поближе ко мне устроился? Старейшина, между тем, продолжил объяснение: — Раньше в этот день приносили реальные жертвы. Чаще всего убивали взятых в плен инородцев, но иногда Совет назначал какого–нибудь особо провинившегося зенола. «Избранного» привязывали к столбу на этой самой площади, и все члены племени, даже дети, отрезали от него по маленькому кусочку плоти, пока истерзанное тело не становилось полностью обескровленным. Правда, так было давным–давно, в темные времена, когда мир был куда более жестоким. А сейчас каждый должен поделиться с Великой Матерью своей кровью, дабы она и впредь помогала нашему народу.

Офигеть у них традиции были. Жесть. Хотя, если посмотреть на наши ныне цивилизованные страны, в них тоже в средние века люди были не прочь развлечься, глядя на сожжение ведьмы или на чье–нибудь четвертование. У некоторых народов и вовсе младенцев в жертву приносили. Да что тут говорить, в каждом из нас дремлет частичка древнего каннибала.

— Великая Мать? — удивился я. — Разве в этих местах не все поклоняются Духу Гор?

— Все. Но мы обращаемся к Духу через Дагдану, — он кивнул на ледяную скульптуру. — Согласись, любая просьба будет звучать весомей, если она исходит от возлюбленной.

В этот момент из толпы, собравшейся возле статуи, вывалился Леха, капитально подогретый горэлем. Пошатываясь, он подошел к деве, бухнулся перед ней на одно колено и завопил:

— О, прекрасная Снежная Королева, воин из далекой Сибири готов служить тебе!

Его уши воинственно торчали из–под колпака, соломенные волосы слегка колыхались на ветру. Я напрягся, опасаясь, что такое поведение может оскорбить туземцев. Где, интересно, Верлим шляется? Да еще починку так некстати затеял. Не исключено, что нам придется отходить с боем.

Положив на всякий случай ладонь на рукоять клеймора, я украдкой огляделся. Но никаких признаков войны не наблюдалось: зенолы смотрели на Леху со снисходительными улыбками и одобрительно кивали. Через пару секунд к нему подскочила девица и, вцепившись в рукав, потащила обратно за стол.

— Папа, а расскажи легенду о матушке Дагдане, — послышался детский голосок, из–под стола вынырнула Сальвана и пристроилась на лавке возле Ормина.

— Я ж тебе ее уже сто раз рассказывал, — усмехнулся одноглазый старейшина.

Заметив меня, она снова прикрыла ладошкой губы, но надолго ее не хватило.

— Я ж тебе ее сто раз уже рассказывал, — усмехнулся одноглазый старейшина.

— Еще, еще! — обеими руками девчонка вцепилась в одежду отца. — Она мне очень нравится.

— Ладно, слушай, — вздохнул он, а я на всякий случай придвинулся поближе: кто знает, какая информация здесь может пригодиться.

— Давным–давно, — начал Ормин, — на месте нынешнего Треглава стоял совсем другой город, куда более величественный, с замками из хрусталя за золотыми стенами и вымощенными мрамором дорогами. Людьми Синеуса правил тогда царь Светодар. Впрочем, в те времена наш остров назывался по–другому, но как именно, уже никто не помнит.

— Хрустальные замки… — прошептала девочка и мечтательно посмотрела вверх. — Это как светящиеся ледяные колонны в пещере Влюбленных?

— Пожалуй, — улыбнулся ей отец.

— Интересно, а как сейчас выглядит этот Треглав?

— Ну-у… Его обитатели возводят высокие, как горы, каменные дома и устраивают в них жилища.

— Вот смешные, — хихикнула Сальвана. — Зачем строить горы с пещерами, когда Великий Дух уже давно все сделал? Или он не заботится о жителях низин так, как о нас?

— Похоже на то, — Ормин задумчиво погладил шрам и продолжил: — Сам Нариэль благоволил народу Светодара, люди жили в счастье и достатке. Царь в знак почтения и преданности строил храмы, посвященные светлому богу. Это встревожило злого, завистливого Утреса–Креха, и он прельстил лживыми обещаниями лучшего друга царя, звавшегося Ворожен.

Я слушал старейшину, мысленно прикидывая: все это произошло до Великой Битвы или после.

— На долгие годы Ворожен исчез, а когда все уже забыли о нем, появился под золотыми стенами с целой армией. Он обучил своих людей колдовству, данному ему темным богом. Началась битва. Многие воины полегли в той сечи, а город был разрушен до основания. Царю Светодару все–таки удалось одержать победу, а Ворожен погиб. Тело его так и не нашли, но он, безусловно, умер. Его сына, помогавшего командовать армией, и оставшихся в живых колдунов заковали в магические цепи и сослали в горы, с которых нельзя было спуститься. Их создал сам Нариэль, наложив заклятие, по которому Утрес не имел там власти. Правда, и сила светлого бога не распространялась на те места. Для охраны побежденных колдунов в горы отправились две дюжины богатырей, навеки с той поры потерявших связь с внешним миром. В награду за самоотверженность Нариэль защитил их тела и разум от старости и болезней. Их служба должна была стать вечной.

Ормин перевел взгляд на меня и, заметив мой интерес, улыбнулся.

— Подсаживайся ближе, парень, если интересно.