Смертный приговор

– Эй, гений, – обратилась она к Шёнфельду и вытащила кабель из ноутбука. Тут же послышалась классическая музыка. – Знаешь, что это за произведение?

Шёнфельду потребовалось только пять секунд.

– Это «Летучий голландец» Вагнера. Чем вы тут вообще занимаетесь?

– «Летучий голландец», – прыснула Тина и прикрыла рот рукой.

Майкснер тоже заулыбалась.

– Мы пытаемся выяснить, где пропадает Снейдер, – ответила она, прежде чем другие успели что-нибудь сказать. – Больше тебе знать не нужно.

– У-у-у, как таинственно! Радуйтесь, что он уехал всего на пару дней.

Сабине не нравилось, что слухи о ее поисках так быстро распространяются. Скоро весь кампус будет знать, чем она занимается в свободное время.

Шёнфельд присел к ним за стол.

– Музыка доносится словно не из подвала, – сказала Тина.

– Я тоже заметила. – Майкснер прислонилась к плечу Шёнфельда. – Возможно, с театральной сцены или какого-то концертного зала. – Она повернула к нему голову. – Ты знаешь какие-нибудь концертные залы в Нюрнберге?

Шёнфельд пожал плечом.

– Ни одного. Вы обсуждаете убийство, из-за которого вызвали Снейдера?

Никто не ответил.

– По вашим лицам можно читать, как в публичной библиотеке, – заявил он. – Вы посмотрели видео с человеком-лошадью?

Они в ошеломлении уставились на него.

– Да ладно вам! – Шёнфельд поднял руки в знак защиты. – Оно было доступно в Интернете, но БКА заблокировала страницу несколько часов назад.

– Скажи хоть слово Гомезу, и ты мертвец! – предупредила его Майкснер.

– Ладно, ладно, Манипенни[19].

Так как Шёнфельд знал, в какое дело они сунули нос, было уже все равно. Сабина достала из рюкзака свой ноутбук и установила интернет-соединение.

– Итак, в Нюрнберге есть Опера, Высшая музыкальная школа и музыкальный зал в Конгресс-холле, – перечислила Сабина спустя какое-то время. – К тому моменту, когда Снейдера вызвали по этому делу, яд находился в теле жертвы уже два дня. Поэтому мужчину отхлестали плеткой в понедельник или во вторник. Но ни в одном из этих залов в те дни не исполняли «Летучего голландца».

– Вы как Тик, Трик и Трак[20] в погоне за убийцей, – съязвил Шёнфельд. – А дяди Дагоберта[21] нет дома.

– Дело серьезное. – Майкснер что-то печатала в своем компьютере. – На видео отчетливо слышен шум дождя. Согласно сводкам погоды, в Нюрнберге не было дождя ни в понедельник, ни во вторник. Но… в воскресенье вечером была гроза.

Сабина подхватила:

– В воскресенье нюрнбергский симфонический оркестр играл в Опере отрывки из «Золота Рейна», «Летучего голландца» и «Нюрнбергских мейстерзингеров».

– Значит, типа отхлестали в воскресенье вечером, он прожил с ядом в крови целых три с половиной дня и загнулся только в четверг утром, – резюмировала Тина. – Где находится Опера?

Сабина уже открыла карту в Гугле.

– У городской стены, которая окружает южную часть старого города, рядом с воротами Фрауэнтор.

– Район проституток. Наверняка там есть и старинная пивоварня с подвалом. – Майкснер толкнула своего друга локтем в бок. – Вот тебе и Тик, Трик и Трак! Мы только что определили место и время преступления.

– И что будете делать с этими знаниями?

– Ничего, – ответила Тина. – Снейдер давно и сам все выяснил.

В возбуждении они не заметили, как Гомез оказался позади них.

– Эй, ты зачем так подкрадываешься?! – крикнула Майкснер.

Гомез стоял, держа руки в карманах, и делал вид, что не слышал их разговора.

– Пойдемте, у нас сейчас «Действия в случае домашнего насилия и обыск квартир».

– А после сходим в паб? – предложил Шёнфельд.

– Конечно, – ответила Майкснер и взглянула на Сабину. – Ты с нами?

Это было первое предложение присоединиться к группе, и Сабина знала, что Майкснер пытается интегрировать ее. Впервые с момента приезда в Висбаден Сабина чувствовала себя комфортно в кругу своих коллег, но она помотала головой:

– Спасибо, но идите без меня. После занятий я хочу навестить Эрика в больнице.

«…А затем поехать в Нюрнберг».

36

– Мы допросили Брайншмидта, но ничего от него не добились.

Мелани стояла с Хаузером перед комнатой для допросов БКА. За зеркальным стеклом в ярко освещенной комнате с двумя стульями и микрофоном на столе сидел Брайншмидт.

– Что вы о нем выяснили? – спросила она.

– Вы были правы, он уже состоял в браке. Его первая жена умерла пять лет назад при странных обстоятельствах, как и мать Клары. Тогда он унаследовал квартиру и получил хорошую страховую выплату.

– А в прошлом году, когда умерла Ингрид?

– По завещанию Клара унаследовала треть дома, а две трети он. Но как приемный отец Клары он, конечно, является ее законным представителем. В земельном кадастре, правда, был указан еще открытый кредит, который пошел на перестройку верхнего этажа в доме, но он был покрыт страховкой Ингрид.

«Этот мерзавец здорово нажился на смерти Ингрид!»

– И еще кое-что, – добавил Хаузер. – Мы проверили его магазин электротоваров. Уже несколько лет бизнес идет так себе.

– Тогда у нас даже есть мотив, – размышляла Мелани. – А врачи что-нибудь нашли?

Хаузер помахал папкой.