Смоленская земля в IX–XIII вв. Очерки истории Смоленщины и Восточной Белоруссии

В Смоленской земле в это время существовал лишь один город — Смоленск на его гнездовской стадии. Ученик М.А. Артамонова, В.А. Булкин, давно и творчески изучающий гнездовский комплекс памятников по всем имеющимся материалам, полагает, что первыми поселенцами в Гнездове были «немногочисленные военные отряды, в основном скандинавского происхождения», которые осели в устье Свинца около середины IX в. Судя по курганам, отмечает он, особой дифференциации среди этого населения не было, это были торговцы-воины[860]. Традиционную точку зрения на возникновение Смоленска как центра на Пути из варяг в греки исследователь считает неубедительной: путь этот «приобретает особую значимость со второй половины X в. и активно функционирует длительное время», в то время как Смоленск «вдруг, в начале XI в., в период бурного процесса городообразования на Руси, переживает сильнейший кризис и, не «дотянув» до средневекового города, превращается в рядовой поселок»

[861]. Отсюда он полагает, что главную роль в образовании Смоленска должен был сыграть якобы существовавший прямой путь Двина — Днепр — Ока — Волга, где обнаружены клады арабских монет IX в. Однако В.А. Булкин упускает из виду, во-первых, что Смоленск на его гнездовской стадии (которую он также признает) просуществовал до тех пор, пока Путь из варяг в греки не потерял своего международного значения в начале XI в., т. е. всецело был связан именно с ним. Во-вторых, если город, как он полагает, действительно был основан варягами, то их интересовал вовсе не путь по Оке (где почти не зафиксировано скандинавских находок IX в., предметы X — начала XI в. редки и в Суздальское Ополье попадали, вероятнее, с верхней Волги через Тимерево)[862]

, а путь на юг, в зону Чернигова — Киева и далее в Византию (скандинавские находки в Шестовицах, в киевском некрополе и т. д.). Есть и письменные свидетельства о движении варягов — первопоселенцев о. Готланда по р. Дюна (Западная Двина) через Рюцланд (Русь), именно в Грецию, причем указывается, что путь этот знали и «паломники из Святой земли» еще до Олава Святого (т. е. до XI в.)[863]. Но действительно ли скандинавы основали Смоленск? Археологические материалы пока что здесь помогают мало, но у нас есть летопись. В самом достоверном нашем источнике — Повести временных лет — говорится, что кривичи, которые «сѣдят на верхъ Волги, и на верхъ Двины и на верхъ Дѣпра» имеют свой город Смоленск («их же градъ есть Смоленск — тудѣ бо сѣдять кривичи»)

[864]. Нам ясно, что летописцу XII в. первоначальный Смоленск представлялся как племенной центр днепр-двинско-волжских кривичей, и приплывшие туда скандинавы могли лишь поселиться у существующего уже города. Впрочем, торговля со скандинавами началась в этих местах на несколько десятилетий ранее: в нескольких километрах от Гнездова к востоку, у д. Новоселки, найден курганный могильник с четырехугольными насыпями, являющимися связующим звеном между удлиненными насыпями предшествующего времени и гнездовскими курганами, и вещами, напоминающими аборигенные балтские, славянские и скандинавские, датирующиеся второй четвертью IX в.[865]

Гнездовский Смоленск был окружен своим племенным могильником, имел свое святилище (на центральном городище?) и объединял местных кривичей с пришлыми скандинавами. Этот город был сходен, можно думать, с подобными же Ладогой словен, с Полоцком и Витебском кривичей среднего течения Западной Двины. С X в. все эти центры стали сравнительно быстро расти. Ферментом оказался Путь из варяг в греки, который вовлек все эти центры в круговорот торговли тогдашнего мира. Встречающиеся на пути естественные остановочные пункты у племенных и просто торговых центров приводили к торговле и обмену сначала съестных припасов и местных природных богатств (мед, воск, меха и т. д.) на товары проезжих негоциантов, а позднее, с разрастанием центров и возникновением производств, в торговлю включались и ремесленные изделия, производимые в этих центрах. Любопытно, что удается проследить и мелкие центры, возникшие (или усилившиеся) благодаря торговле, но которым так и не суждено было стать городами. Такие центры намечались у Торопецких озер; их население оставило курганный могильник 2 и клад арабских диргемов 867 г., может быть, к ним можно причислить и дружинный поселок у деревни Новоселки близ Гнездова, прекративший свое существование как раз тогда, когда гнездовский Смоленск особенно стал усиливаться (к середине X в.). Во всех центрах этого периода чувствуется громадное влияние мировой торговли — с Южной Русью, со Скандинавией, с Прибалтикой и арабским востоком. Это была торгово-ремесленная стадия, «предгородская», так как ремесло в городах этого времени в Восточной Европе не превалировало.