Читаем Смоленская земля полностью


Как уже отмечалось, поблизости от Духовщины, в селе Чижове, родился и провел детские годы Г.А. Потемкин

, яркая личность в русской истории, крупный государственный деятель, верный помощник и морганатический супруг императрицы Екатерины II.

Семья Потемкиных иммигрировала в XVI в. из Польши или Литвы в Россию, где члены ее приняли Православие. Отец Г.А. Потемкина – Александр Васильевич Потемкин (1673–1746) служил в линейных войсках, участвовал во многих боевых операциях, имел тяжелые ранения, стал инвалидом, в звании майора в 55 лет вышел в отставку, имел имения с 439 душами крепостных в Смоленской и Пензенской землях. В Смоленскую губернию, где его ждала его немолодая жена Татьяна, он не поехал. Едва женившись на ней, он попал в армию и больше не видел жену, связей с ней не поддерживал. В пензенском своем именьишке Маншино, в гостях у соседей Скуратовых, он познакомился с юной вдовой мичмана (моложе его на 30 лет) Дарьей Васильевной Скуратовой (в девичестве Кондырева), потомственной дворянкой, владевшей достаточно большими имениями близ Костромы и Тулы. Он скрыл от нее, ее родственников и священника, что женат, назвался вдовцом и по большой страсти женился на Д.В. Скуратовой. Через 6 месяцев обман открылся, когда новая жена была уже беременной. Они уехали в Смоленскую губернию, в его имение Чижово. Первая жена, ждавшая его несколько десятилетий, в сложившихся обстоятельствах отпустила мужа, а сама ушла в монастырь.

Старый муж очень ревновал молодую жену. У них в Чижове всего родилось 6 детей: 5 дочерей и сын Григорий (Гриц). Единственный сын в Чижове поражал всех. Он не ползал, а раньше всех сроков сразу встал и начал бегать. Не сразу, но со временем обнаружили, что он вместе со щенками сосет молоко из сосков дворовой собаки (неудивительно, что здоровье он имел отменное), с четырех лет он любил незаметно влезать на деревья, устраивать там себе гнезда, прятаться от всех и пугать домашних своей пропажей. Гриц не любил обижавшего его отца, очень любил свою кроткую мать и сестер. Только в 5 лет он начал говорить. Научить Грица элементарной грамоте и арифметике не смогли ни пономарь, ни его отец, ни специально приглашенный учить его за деньги отставной артиллерии штык-юнкер. В 6 лет Гриц букв не знал, читать, писать, считать не умел, зато своей энергией и мальчишеским буйством удивлял всех в Чижове. По совету знатного московского родственника его матери, Григория Матвеевича Кисловского, Грица отправили учиться в местный Серпейский монастырь, где при хорошем отношении к нему игуменьи матери Фамарь (из рода князей Друцких-Соколинских) и других учителей он стал успешно учиться, все быстро понимал и осваивал. Вскоре умер его отец, мать забрала его и по совету своих родственников отправила учиться в Москву, Грицу было 7 лет.

Всю свою жизнь Г.А. Потемкин с любовью вспоминал Чижово, трепетно любил многочисленную и небогатую родню, прежде всего свою мать, сестер, их мужей и других родственников, всем щедро помогал, содействовал благополучию тех, кто был рядом с ним в годы его детства, был добр к ним. Например, всю жизнь он испытывал благодарность и сентиментальную привязанность к отцу Тимофею, который был священником в соседней маленькой деревянной церкви. Отец Тимофей смог заинтересовать озорного Грица христианскими добродетелями, поразил мальчика своим добрым отношением к нему и певческими способностями. Когда Потемкин стал влиятельным и знаменитым, отец Тимофей, уже бедный старик в потрепанном платье, пешком пришел к нему в Петербург, попал к нему на прием. Растроганный Потемкин сделал своего старого учителя первым стражем памятника Петру I, возведенного по приказу императрицы Екатерины II на Сенатской площади (1782). Старик заплакал от счастья, в безбедности и почете он доживал свой век. Потемкин сумел обеспечить себе, своим родственникам достойную жизнь и уважаемое положение в обществе. Далеко не последней предпосылкой для этого было его детство, проведенное в Чижове, где он, – как бы мы сказали сейчас, – родился и вырос в экологически благополучных условиях, укрепил свое здоровье, получил первые уроки жизненной мудрости.


Г.А. Потемкин. Портрет 1790-х гг.


Перейти на страницу:

Все книги серии Исторический путеводитель

Похожие книги

Венецианские тайны. История, мифы, легенды, призраки, загадки и диковины в семи ночных прогулках
Венецианские тайны. История, мифы, легенды, призраки, загадки и диковины в семи ночных прогулках

Книга венецианца Альберто Тозо Феи – это путеводитель по Венеции мифов и тайн. Она составлена из семи маршрутов по всем шести историческим районам-сестьерам Венеции, с указанием улиц и приложением подробных карт-схем. Однако «стержнем», на который нанизываются прогулки, выступает не история памятников архитектуры и стилей живописи, как в обычных путеводителях, а городские легенды. Но поскольку почти во всех этих легендах фигурируют исторические персонажи, а призраки появляются в местах исторических, автор – всегда к месту – дает и «обычную» познавательную информацию: рассказывает об истории Венеции и описывает ее наиболее известные архитектурные памятники. Альберто Тозо Феи (р. 1966) происходит из семьи потомственных стеклодувов, и до выхода этой книги был известен как специалист и энтузиаст истории муранского стекла. Это его первая книга, вышедшая за рамки его прямой специальности, и за ней последовали многие другие.

Альберто Тозо Феи

Путеводители, карты, атласы / Зарубежная справочная литература / Словари и Энциклопедии
Все о Риме
Все о Риме

Города бывают маленькими и большими, очень маленькими и очень большими, интересными и не очень, имеющими свое лицо и безликими, удобными для жизни и работы, когда город служит человеку, и такими, где кажется, что человек подчинен городу, живет по его законам. И есть еще одна категория городов – Великие Города, города, обладающие особым духом, аурой, притягивающей к себе миллионы людей. Попадая в такой город, человек понимает – вот оно, вот тот Город, с которым ты раньше был знаком только по книгам и фотографиям, а теперь видишь своими глазами.Наверное, ни у кого не возникает сомнений в том, что Рим по праву относится к числу Великих Городов. Вечный город уникален и неповторим, он притягивает к себе, как магнит, попав в него, хочется наслаждаться им как можно дольше. И узнавать, узнавать, узнавать…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Путеводители, карты, атласы / Путеводители / Словари и Энциклопедии
Лондон. Путеводитель
Лондон. Путеводитель

Подробно описываются история и достопримечательности Лондона, приводится обновленная информация о работе музеев, ресторанов и других учреждений туристической индустрии. Отдельные главы посвящены культурной жизни города, его знаменитым замкам, развлечениям, шоппингу и прочим особенностям жизни и времяпрепровождения в Лондоне. Книга рассчитана как на организованных туристов в составе групп, так и в особенности на тех, кто предпочитает знакомиться с новыми городами самостоятельно. Несмотря на переводной характер издания, текст и содержание книги максимально адаптированы для российских путешественников. Путеводитель богато иллюстрирован, снабжен подробными картами.

Андреа Забо , Изабелла Гавин , Сильвия Целе , Филипп Цицтльшпергер

Путеводители, карты, атласы / Путеводители / Словари и Энциклопедии
Русский XX век на кладбище под Парижем
Русский XX век на кладбище под Парижем

На уникальном русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем упокоились поэты и царедворцы, бывшие министры и красавицы-балерины, великие князья и отставные террористы, фрейлины двора и портнихи, священники и безбожники, герои войны и агенты ГПУ, звезды кино и театральные режиссеры, бывшие закадычные друзья и смертельные враги… Иные из них встретили приход страшного XX века в расцвете своей русской славы, другие тогда еще не родились – судьба свела их вместе на этом островке России в океане Франции, на погосте ушедшего века. Оживляя их имена, мы словно листаем книгу их радостей и горестей, распутываем хитросплетенье судеб… Мы не выбирали соотечественников по профессиям и чинам, все достойны поминовенья. Может, поэтому иные из читателей нашей книги (выходящей ныне вторым, расширенным изданием) утверждают, что наша скромная кладбищенская прогулка вместила больше, чем эмигрантские энциклопедии.

Борис Михайлович Носик

Путеводители, карты, атласы