Читаем Смысл ищет Марию полностью

Но ведь правда в том, что это не один вечер. Это – тест. Если сейчас ты скажешь «да» этому пауку, то будешь и дальше говорить «да» тем паукам, которые побольше и пострашнее. Они заказывают себе юных секретарш-моделей. Медленно или быстро совращают их, а после совращения начинается систематическое использование, как используют машину, чтобы доехать до работы. Наивные создания с красивыми разноцветными крылышками идут на это, потому что все еще тешат себя иллюзиями. Иногда им дарят дорогие подарки, и они до последнего верят в лживые обещания, которые никто не собирается выполнять. Паук будет тянуть жизнь из обездвиженной бабочки, запутавшейся в паутине, которую он для нее сплел. Вера в любовь, в светлый мир, в добрых надежных мужчин (как папа), в справедливость, в свою уникальность будет капля за каплей иссякать. Незаметно для себя вчерашняя наивная девочка станет циничной стервой, продающей себя с потрохами. Пройдет несколько лет, и она уже сама будет искать покупателей, усвоив, что ее тело – это предмет купли-продажи.

Да, я в итоге этому блондину не позвонила, но в моей голове появилась мысль, которая меня угнетала. Я уже потратила несколько месяцев на поиски работы, я не искала ничего уникального, у меня не было высоких требований к зарплате или содержанию самой работы. У меня были минимальные ожидания, я была готова ко многому, но даже с этим работу я найти не могла. Каждое новое предложение укладывалось в два сценария: либо это был заработок на мне (платные сертификаты, платные тренинги, первичные взносы, покупка материалов и т. д.), либо предлагалось в прямой или косвенной форме продавать свое тело.

Мир не интересовало, что находится в моей черепной коробке, мир не интересовали моя душа, мой потенциал. Мир, с которым я столкнулась, был примитивен и крайне физиологичен. Куда же мне деть себя, мою личность, все это пространство мыслей в моей голове, кому они нужны? Какой в них прок? Чего стоят они? Чего стою я? Разве для этого я росла и училась? Разве для этого меня родили и воспитывали? Неужели все, что меня ждет, – примитивный мир из железа и бетона?

Все стало для меня черным, я больше не могла открывать этот чертов журнал с предложениями о работе и продолжать поиски. Мне казалось, что нормальная работа – это миф, и на самом деле для меня ее просто нет.

Но тут моя университетская подруга предложила мне поработать временным секретарем. Временный секретарь заменяет секретарей, которые в отпуске или болеют, то есть временно отсутствуют. Он получает зарплату за отработанные часы от рекрутинговой компании, которая перепродает его услуги компаниям, отправившим запросы. Чаще всего временный секретарь приходит поработать одну-две недели, после чего переходит в следующую компанию.

Это было начало. Это была прекрасная возможность. Как раз по моему вкусу. С детства я не любила ни к чему привязываться – ни к домам, ни к местам, ни к людям. И вот работа как раз по мне: каждые две недели менять коллектив, менять офис, менять задачи, каждые две недели куда-то двигаться, осмысливать, что уже испытал, и открываться новому. При этом работа – в хороших фирмах, которые могут себе позволить платить большие деньги кадровому агентству за секретаря на замену.

Где я только ни работала временным секретарем – десятки компаний, сотни лиц… Большие, средние, маленькие офисы, рассеянные по всей Москве. Я была секретарем на ресепшен. По каким только телефонам я не отвечала: стационарные, многоканальные, старомодные и ультрасовременные аппараты. Тихие, громкие, пикающие, завывающие, чирикающие, пищащие телефонные звонки, поток голосов из трубки, и каждого абонента нужно перевести на определенного сотрудника. И, конечно, стулья… да. Железные, деревянные, пластиковые, мягкие, жесткие, на колесах и без, обитые кожей или обтянутые материей, черные, синие, зеленые… Ох, как я любила качаться на стульях в перерывах между звонками! Офисные кофе-аппараты. Гудки неработающего факса, цветные и черно-белые принтеры. Вывески компаний – на английском, русском, французском, немецком, с цветной подсветкой и без нее. Безликие растения в белых горшках, забытые всеми, кроме уборщиц. И офисная пыль от кондиционера на столе.

Мне нравилось это. Каждая компания обладала своим уникальным запахом. Да-да, запахом. Где-то пахло пылью от старой мебели и стульев, где-то – средствами для чистки, которыми уборщицы упорно натирали полы и столы. В каких-то офисах царил сладковатый запах, неведомо откуда берущийся. Но чаще всего был запах духов моих напарниц-секретарш, которые работали рядом, рука об руку со мной.

С опытом я поняла, что о женщине можно сказать многое по ее духам. Сладкие, ванильные, фруктовые ароматы любили секретарши-экстраверты, которые взахлеб рассказывали о новой помаде или о туфлях, недавно приобретенных или увиденных на распродаже. Ароматы свежести предпочитали девушки спортивные или глубоко любящие природу. Последние новинки, тренд сезона, выбирали модницы, а ароматы сложные, неоднозначные и не особо популярные любила я.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза