Смысл всей жизни (СИ)

Через неделю ежедневных тренировок интенсивность занятий резко возросла. Рен стал драться намного суровее, жестче, не давая ни малейших послаблений. Рей на этих занятиях больше не улыбалась, всерьёз воспринимая науку. Хотя количество пропускаемых ударов не уменьшалось, а синяки только увеличивались, не успевая сходить, только через месяц Рей поняла, каков он на самом деле в бою на полную силу. Но и сама чувствовала себя намного увереннее, сильнее, а впитывая знания, что вываливал на нее муж — хитрее.

Намного хитрее… и злее.

Только одно ее стало не устраивать в относительно размеренной счастливой жизни. Она почти свыклась с тем, что возлюбленный исчезает иногда, возвращаясь в таком раздрае, что старалась держаться подальше и давая время остыть. Понимала, что он делает все, чтобы ее никто не коснулся в будущем.

Потому и не трогала.

Не лезла в его дела вообще, зная, что это чудовище придет к ней и упадет в ноги в поисках спокойствия и ласки.

И из всего ее не устраивало только одно.

Чем суровей становились тренировки, тем отстраненнее становился ее рыцарь в постели. Их общая связь все также становилась неразрывным канатом ночью и тонкой нитью днем, Рей видела все тут же огромную любовь к ней. Но касания становились все легче, поцелуи мягче, движения тише и осторожнее. Словно старался компенсировать нежностью всю его грубость и жестокость. Даже его изрядно исхудавший внутренний монстр теперь всегда лежал, отвернувшись, едва подрагивая изодранными в хлам крыльями и обиженно поскуливая.

Пока она сама, в одну из тягуче-нервных ночей уловив тяжелый флер пакостной жалости, что не успел скрыть Рен, не вывернулась из-под напряженного тела, не дав им обоим закончить начатое, и не отодвинулась на край кровати, собираясь свалить в душ.

Впервые одна, без части своей души, что сейчас лежала рядом и недоумевающе царапала взглядом лопатки.

Но решила, что стоит объяснить непонятливому принцу, чем она недовольна. Только тихо прокаркала, — Не надо жалеть меня. Это… почти больно. Твоя жалость подавляет. Хватит… жалеть меня. Мне нужен настоящий ты, а не мягкая версия тебя.

«А вот и первая непонятная ссора. Вроде и ссора, а вроде и нет».

Вместо ответа услышала шорох простыни и получила нежнейший поцелуй в торчащий позвонок чуть выше тех же лопаток.

Только уйти не смогла.

Даже пошевелиться не смогла.

Окутанная тяжеленным коконом Силы, Рей судорожно вздохнула, ощутив мягко легшую на горло руку, тут же нежно сдавившую гортань. Стальной канат их связи взвизгнул вспышкой гнева, а чудовище тяжело зашевелилось, поднимаясь на лапы и яростно выхлестывая хвостом искры. Больная тоска заколола всю суть, разодрала в клочья волю, выбивая первые горькие слезы от накатившей безысходности. И все это моментально было смыто великолепным ликованием, без труда задавившим и жалость, и осторожность и все на свете. Так и не вышедшие слезы пересохли сразу, когда мужская рука опрокинула ее обездвиженную на спину, без труда подтянув на подушки. Рен долгие минуты странным взглядом всматривался в ее глаза, позволяя ей сполна прочувствовать тот ворох эмоций, закрутивших бурю вокруг монстра. Легкая, но безобразно жестокая улыбка наползла на его губы, едва принц уловил отголоски начинающей раскручиваться похотливой спирали интереса.

— Значит… слишком мягко для тебя, — выдохнул ей в губы Рен, поглаживая пальцами беззащитную шею. — Твое тело не сильно-то и сопротивлялось моим нежностям. Я-то считал, что моя аккуратность ночью станет достойной платой за жестокость днем.

С каждым словом он все ближе подбирался к ней, в итоге нависнув горой мышц и огня. Спеленатая Силой Рей могла лишь облизывать пересохшие губы и прислушиваться в волнам смешавшихся эмоций. Продолжая слегка сдавливать горло, принц уперся готовым членом к ее бедру, принявшись потираться самым кончиком, размазывая по разгоряченной коже капельки возбуждения. Мимо пролетела легкая волна раздражения, и Рен перевернул ее на бок, тут же хватаясь за руку выше локтя и отводя взятую конечность в сторону, выставляя напоказ торчащую грудь. Обездвиженная Рей лежала лопатками на матрасе, при этом красиво изогнутая в поясе, лежа на одном бедре. Задыхавшаяся от предвкушения. Пальцы с горла исчезли, переместившись на бедро, вторая жесткая лапища вдавила плечо в постель. Грубо вдавила, почти больно стискивая и впиваясь ногтями. Вся кожа до малейшего сантиметра горела под его животным взглядом, коим он медленно оглядел почти распятую жену под собой. Воздуха давно категорически не хватало, уйдя весь на разжигание дикого жара между ее ног. Почти трепетным движением второй руки Рен подтянул одну острую коленку, вдавливая в ее же ребра… и вошел одним резким толчком.

— Значит, больше не хочешь нежности? — прохрипел принц, облизываясь на выгнувшее тельце под ним и легонько водя подушечками пальцев по всем доступным местам, сразу выбирая карающий темп. — Вот так лучше? М?

— Да!

— Не слышу тебя, любимая. Лучше?

— Лучше! Лучше!