Сначала люди. Как найти тех, кто выведет компанию на новый уровень

Есть и еще более брутальный вариант: этот вопрос в течение дня задают соискателю два разных человека, а потом сравнивают ответы. В большинстве случаев мы не рекомендуем прибегать к нему, но сделаем небольшую паузу и подумаем, для чего он вообще нужен. Вы, по сути, спрашиваете кандидата, насколько он готов проявить слабость. Что ему делать? Подробно описать все слабые моменты, чтобы впечатлить вас способностью к самоанализу, но при этом подтвердить ваше негативное мнение? Или же вместо этого уйти в глухую оборону и рассказать, что и как идет хорошо? По крайней мере, вы поставите кандидата в неожиданную ситуацию и трудное положение, но вместе с тем дадите ему шанс блеснуть, справившись с нелегкой задачей.

А теперь мы вам расскажем, почему нам не очень нравится этот вопрос. Представим, что кандидат действительно ушел в глухую оборону и рассказал, как все хорошо. То, что кандидат решил не рисковать, — хорошо или плохо? Можно ли это считать надежным признаком того, что он вообще

не любит рисковать? Ответы здесь не очевидны. Возможно, соискатель недостаточно вам доверяет, чтобы дать полный и развернутый ответ, но вы не сможете отличить вариант «кандидат недоверчив» от варианта «кандидат слишком не любит рисковать». Если вы попросите собеседника выполнить слишком рискованную задачу, то можете получить слишком мало полезной информации. Да, иногда этот вопрос может оказаться очень полезным, но используйте его осторожно и не увлекайтесь, считая его слишком умным.

Наконец, вот еще один полезный вопрос, который нравится Питеру Тилю: «Насколько успешными вы хотите стать?» Или, как любит спрашивать Тайлер, «насколько вы амбициозны?»

На первый взгляд он может прозвучать слегка по-дурацки, но попросить кандидата сразу выложить карты на стол порой полезно. Если ответ прозвучит примерно так: «Я хочу устроиться менеджером среднего звена в стабильной компании», это, скорее всего, правда. Тогда вам не стоит и пытаться вкладывать в него деньги как в амбициозного предпринимателя или основателя. Возможно, вы захотите вложиться в него как в менеджера среднего звена, но даже тогда стоит понимать, что для такого человека повышение может не быть слишком сильным стимулом. Когда Тайлер задал этот вопрос кандидату, которого хотел нанять преподавателем, тот просто ответил: «Я хочу опубликовать несколько статей и получить постоянную профессорскую должность». («И все?!» — вскричал про себя Тайлер.) С другой стороны, какой-нибудь потенциальный стипендиат может искренне хотеть изобрести лекарство от рака; если у человека есть такая амбиция, то он сможет сформулировать ее довольно четко и уверенно.

Порой приходишь к неожиданному выводу: неискренне ответить на этот вопрос сложно. Если вы на самом деле не стремитесь вылечить рак, но скажете на собеседовании, что желаете этого, вам трудно будет обосновать свои слова. Они прозвучат как хвастовство, не подкрепленное никаким анализом или планами достижения цели. С другой стороны, людям с действительно амбициозными целями часто не терпится поскорее поведать о них миру, и нередко у них уже есть план претворения их в жизнь. Конечно, иногда вы сразу поймете, что амбиции неправдоподобно завышены, и это станет поводом усомниться в суждениях и самопознании кандидата, как бы искренне он ни говорил. Мир во всем мире — это, конечно, замечательно, но мы не уверены, стоит ли нанимать человека, который клянется лично его обеспечить.

Уровень амбициозности человека — очень полезная информация, которая сразу дает вам представление о его потенциальных достоинствах, а также знаниях о себе и о том, как он презентует и отстаивает эти знания, попав в необычную ситуацию. Мы обнаружили, что такого вопроса не ожидает почти никто. Он слишком прямолинейный, назойливый, лезет чересчур глубоко в душу и мысли. Большинство людей привыкли к обстановке, где по умолчанию нужно притворяться отчасти амбициозным, отчасти неамбициозным, а все остальные подыгрывают этому притворству.