Сначала Россия, потом Тибет

Позже в тот же день профессор Василевич повел нас в Академию наук, где мы купили первый и единственный том только что вышедшего ежегодника, показал старые книжные магазины и познакомил нас с друзьями, с которыми он встречался, что казалось совершенно ненормальным после жестокой изоляции Москвы. Это было похоже на день в Оксфорде. Даже в настоящее время, по его словам, в городе обучается 50 000 студентов. Он рассказал о своем детстве и Гражданской войне, когда Киев захватывали и отбивали пятнадцать раз, а однажды — три раза за один день, иногда, почти неделю кряду, было невозможно выйти на улицу из-за уличных боев[265]. После ужина, следуя его совету, мы отправились в собор послушать субботнюю вечернюю службу. Зрелище и пение отличались трагичным величием. С сияющего золотого свода взирала на многочисленную паству глазами девятивековой давности громадная Дева; как водяные звери в джунглях, гремели басы, а дисканты дико взмывали ввысь. В кульминационный момент службы ризничий, с которым мы подружились утром, поманил нас за иконостас, где вокруг алтаря совершали таинства священники в великолепных ризах. С некоторым смущением мы вмешались. Однако впечатление святости ослабевало при виде того, как каждый священник, когда приходила его очередь предстать перед паствой, пробегал по алтарю и причесывался перед задрапированным зеркалом, очевидно хранившимся там для этой цели. Нам предстояло еще одно путешествие. Конечно, на линии произошла авария, и поезд, который должен был прибыть вечером, в половине седьмого, и заставил нас поторопиться с ужином, в конце концов прибыл ночью, без четверти два. В ту ночь больше никаких происшествий не произошло, но рано утром загорелись колеса соседнего вагона. Мы прождали час, пока его убирали на запасные пути. Снег падал плотной завесой, сквозь нее из громкоговорителя, прикрепленного к крыше вокзала, звучала старая граммофонная запись «Пер Гюнта»[266]. Это был наш последний день в России, и звуки этих законсервированных мелодий, несущих великолепное послание культуры сквозь снежинки, над поврежденным поездом, к белому безлюдному пейзажу, послужили меланхоличным, но точным эпилогом. Нашлось время и для еще одной неприятности: нас по ошибке обогнал другой поезд. Пароход уже должен был отчалить. В Одессе мы на всех парах неслись на автомобиле вдоль набережной, а по замерзшему морю разливался закат, похожий на догорающую печь. Судно исчезло, но считалось, что его можно догнать у другого причала, на заправке. Посадив в одну из наших машин нескольких таможенников, мы погнались за судном вдоль побережья, как шайка бандитов.

В час ночи я выглянул из иллюминатора. Корабль плыл, с хрустом пробираясь сквозь льдины вслед за ледоколом. Огни России отдалялись. Затем мы вышли в открытые воды, и ветер будто стал немного теплее.

Фотографии Роберта Байрона

Роберт Байрон был незаурядным фотографом-любителем. В своих путешествиях он с равным вдохновением и мастерством снимал пейзажи и архитектуру, портреты и жанровые сценки. Значительный фотоархив Байрона сосредоточен в Библиотеке Бейнеке Йельского университета и в Библиотеке Конвея Института искусств Курто.

Москва. Красная площадь. Очередь в Мавзолей Ленина

Москва. Дом Наркомфина (1928–1930), архитекторы М. Гинзбург и И. Милинис

Москва. Планетарий (1929), архитекторы М. Барщ и М. Синявский

Москва. Здание Птицеводсоюза (1928–1929), архитектор В. Цветаев

Москва. Клуб мыльно-косметической фабрики «Свобода» (1927), архитектор К. Мельников

Ленинград. Площадь Урицкого (Дворцовая площадь)

Ленинград. Летний сад

Новгородская область. Церковь Спаса на Нередице (1198)

Новгородская область. Церковь Жен-мироносиц (1510) и Церковь Прокопия Мученика (1529)

Новгородская область

Великий Новгород. Вид на Софийский собор (1050)

Москва. Многогранная башня Китай-города (1538)

Москва. Башня Варварских ворот (1538)

Москва. Вид на церковь Николая Чудотворца на Берсеневке (1657)

Москва. Вид на ГЭС-2 Мосэнерго (1905–1907), архитектор В. Башкиров

Ярославль. Бутусовский поселок (1927–1929), архитектор В. Кратюк

Ярославль. Спасо-Преображенский монастырь, вид на Святые ворота (1516)

Ярославль. Церкви Владимирской иконы Божией матери (1669) и Иоанна Златоуста (1649)

Ярославль. Деревянный дом (постройка до 1914 года)

Харьков. Главпочтамт (1927–1929), архитектор А. Мордвинов

Харьков. Госпром (1925–1928), архитекторы С. Серафимов, С. Кравец, М. Фельгер

II. Тибет[267]

Авиапочта