Сначала Россия, потом Тибет

Путешествие, о котором я здесь пишу, можно не без основания назвать необычным, поскольку кроме выживших участников экспедиции Янгхазбенда[268]

и некоторых офицеров индийской армии и должностных лиц его совершили сравнительно немногие. Путешествие в Тибет сопряжено с очевидными трудностями, одна из которых непредсказуемые малоприятные физические ощущения, но наше, которое рассматривается, как «одно из» путешествий, не может претендовать на уникальность или примечательность: трудности мы преодолели с обычными усилиями, знания получили для удовлетворения личного любопытства. Таким образом, выпуская еще одну серию путевых заметок, я преследую лишь одну цель, а именно: если получится, порадовать читателя каким-нибудь бледным отблеском чистого наслаждения, которое я познал, впервые посетив Аsia Magna[269]

. Путешествуя по Европе, видишь предсказуемое, в исламских краях — осматриваешь наследие близкого и хорошо знакомого двоюродного брата. Но, путешествуя по глубинам Азии, открываешь для себя новое, о котором ранее не подозревал и представить которое невозможно. Вопрос даже не в том, чтобы исследовать эту новизну, анализировать ее социологическую, художественную или религиозную природу, интересно просто узнать, что такое существует. Неожиданно, как только мы открываем глаза, потенциальный мир — сфера человека и его окружения — расширяется вдвойне. Это ощущение непостижимо для тех, кто его не испытал. На мой взгляд, наиболее яркие впечатления европеец может получить в Азии, и отправиться ему следует на север от Гималаев. Там и ландшафт, и атмосфера, и облака, и краски не подходят ни под какие известные мерки. К тому же в Тибете, единственном из политических регионов мира, на повседневную жизнь еще не повлияли последствия научно-технического прогресса.

Существование Тибета будоражило мои мысли с раннего возраста, привлекая внимание буквой «Я» к яку, тибетскому быку, в зоологическом алфавите. Позже, во время каких-то военных операций со школьным центром военной подготовки близ Горинга, мы с другом стали разрабатывать сказочные планы дальнейшего развития личности, одним из которых была поездка в Тибет, но, как оба признали, самым невероятным. С ростом чувства ответственности мечта постепенно тускнела, как и ранее появившиеся другие, такие как вождение автомобиля. Пока однажды не пришло письмо из Индии, прельщая меня «поездкой в Сикким»[270]

. Сикким? В географическом атласе я обнаружил, что Сикким — это небольшое государство в Гималаях, на границе с Тибетом. Очевидно, в Сиккиме я даже увижу яка. Но почему вдруг Сикким? Почему не Тибет? Современные путешествующие литераторы делятся на тех, кому денежные затраты — не преграда, и тех, кто извлекает выгоду из полного безденежья, чтобы предаться колоритным лишениям и обрести необычных спутников. Сам я не попадаю ни под одну из категорий. Непривычный к голоду и всегда предпочитавший роскошь нищете, я не имел ни желания, ни намерения, перебиваясь случайными заработками, пробираться в Центральную Азию. Тем более чтобы отправиться даже в ознакомительный вояж в Индию с обычным комфортом, придется выложить кругленькую сумму. Но однажды вызванного духа угомонить не так-то просто. «Надо ехать», — решил я. Однако «любишь кататься, люби и…». И заставил себя изыскать средства. То, как они нашлись, по какой невероятной случайности, стало событием, при воспоминаниях о котором у меня до сих пор перехватывает дыхание.

Однажды после спектакля меня пригласили на ужин. Не ахти какое развлечение: и сначала я отказался, потом с неохотой согласился, и еще более неохотно спустился в полуподвальное помещение ночного клуба. Там я сидел, полусонный, и собирался уже сухо попрощаться, когда вошел знакомый[271]

, который сообщил мне, что лорд Бивербрук[272] ищет новых репортеров. С этим самым знакомым я не встречался года два и, если бы не глупый поход в ночной клуб, когда следовало бы спать, возможно, не увидел бы еще столько же. Я уже понимал, что, поскольку вообще добраться до Индии с любым намерением и целью было едва ли осуществимо, лучше всего выбирать самый дорогостоящий из возможных способов. Таким была авиапочта, которая тогда работала в обычном режиме всего неделю или две. Если лорду Бивербруку нужны новые писатели, может, потребуются и новые сюжеты. А не предложить ли мне ему и то и другое?