Снег и виноград. О любви и не только

Но как он нужен творцу книг - этого беглыми

словами не передашь. Даже если раскритикует

твой опус, - любя, конечно, только любя,

потому тут незаменима женщина, лучше всего

жена, - это же стимул для дальнейшей работы!

Можно с ней поругаться, раздраконить

её за невежество, за предвзятость, - но ведь

это первый читатель, свой в доску, цены ему

нет. Вот и рыщут писатели в поисках такой

женщины, и сведущей в литературе, и с безошибочным

художественным вкусом, и с чувством

меры, чтобы сильно не наезжала, и чтобы

собой была хороша (зачем ему уродина?),

разумеется, должна быть и хозяйка хорошая:

голодный гений - это хлеб биографов, мы не

при военном коммунизме живем, и чтобы деток

народила, красивых в неё, талантливых в

него. А если оба и красивы и талантливы, значит,

вместе улучшат человеческую породу. Ну,

а придётся ходить на службу - Бог в помочь!

Только не в ущерб всему остальному...

Фазиль с таким пристрастием-отстранением,

с таким чисто «искандеровским» юмором

описал в «Созвездии Козлотура» свою первую

встречу с Тоней на благословенной абхазской

земле, что и теперь, по прошествии многих лет,

внимательным читателям, уверена, помнится

эта прелестная курортница на набережной,

с талией, про которую говорят

«ножницами

можно перерезать», взятая с обеих сторон, как

в плен, двумя пожилыми спутницами. Освободить

ее от «плотной шершавой обертки» и

«погулять» с ней могло прийти в голову кому

угодно. Но только поэт отважился «солнечный

«, во всех смыслах слова, «удар» довести

до логического конца. Принять его за судьбу, а

может быть, за рок. И вот они, наконец, вместе,

и пребывают вместе... пятьдесят лет!

Концом пятидесятых - началом шестидесятых

датировано множество стихов, написанных

Ф.И. на пике влюбленности. В них нет ни

капли слащавости, они мужественны и суровы,

правда, смягчены самоиронией. Но уж если

попала в поэтическое сердце стрела амура, оно

начинает источать нежность, едва ли не превосходящую

чувство матери к ее первенцу.

Я не очень люблю верлибр - свободный

стих. Распространенное мнение, что, лишенные

строгого ритма и рифмы, верлибры

держатся внутренним напряжением, всегда

казалось мне спорным. Но вот, мастер безукоризненного

ритма и ласковой рифмы («Своею

ласкою поэта» «Ты, рифма, радуешь одна.» -

Евг. Боратынский), Ф.И. берет меня за душу и

долго не отпускает выдохнутой верлибром исповедью,

подлинней и заразительней которой

я не могу припомнить в современной поэзии:

Я вспоминаю вечер,

Как самого лучшего друга,

Когда ты прошла вдоль берега,

И я увидел тебя.

Целую пыльную пристань!

Где мы с тобой познакомились.