Снежик, или Чудо в переулке Синичек

– Ням-ням, – приговаривал Снежик, слизывая капельки мёда с лапок. Вокруг кружили олени с косулями, а синицы клевали крошки с шести огромных лап снежных монстров.

До поздней ночи они сидели под озарённым полярным сиянием небом и рассказывали друг другу истории. Оле уютно завернулся в свой вязаный свитер, который всё ещё немножко пах кухней дедушки Оттокара, и прислушивался к мягким голосам и потрескивавшему огню.

И когда мальчик подумал, что ничего прекраснее и быть не может, Снежик вдруг встал на голову, подмигнул им с Рафиф и спросил:

– Хотите полетать?

Рафиф и Оле, сияя, переглянулись. Они быстро собрали вещи, а Снежик тем временем запряг девять оленей в велосипед Хёко. Оле сел за руль, Рафиф – на заднее сиденье, а Снежик запрыгнул в карман свитера Оле.

– Хо-хо-хо! – закричал оленям Снежик, и они – динь-дилинь – поскакали прочь и оторвались от земли, будто бы ступили на невидимую лестницу в небо.

25

Чмоки-чмоки в обе щёки

– Ёлки зелёные! – восторженно завопил Оле, когда их летающий велосипед поднялся высоко-высоко в небо, а лес монстров внизу стал совсем маленьким.

Надув щёки, йети задули костёр и помахали вслед детям своими длинными мохнатыми лапами.

– Пока-покашечки! – прокричали они.

– Чмоки-чмоки в обе щёки! – ответил Снежик.

– До свидания! Счастливого пути! – попрощалась Рафиф.

– Всего хорошего! – крикнул Оле, наблюдая, как три огромных монстра затопали домой в сторону Гималаев.

Оле наклонился вперёд:

– Смотрите! Это же мамина пожарная часть!

– А вон дом Шультеншульца. Там он и жил, весь седой, от волос до бороды, – сказала Рафиф.

– А там дальше, совсем-совсем далеко… – Оле показал на запад-северо-запад. – Там Канада!

– А примерно в этом направлении… – и мальчик показал на восток-юго-восток, – там должны быть Гималаи!

Рафиф вытянулась на своём сиденье и посмотрела на дома, над которыми пролетали олени.

– Оле, видишь дом с пёстрыми ставнями?

– Ты имеешь в виду тот дом с солнечными панелями на крыше? – переспросил мальчик.

– Да! – ответила Рафиф. – Там живёт госпожа Люммерлинг.

Поравнявшись со школой имени братьев Гримм, олени зашли на посадку. Они пролетели совсем низко над крышей школы, переменным иглу и увешанной лакомствами для птиц изгородью. И вот уже 18 пар копыт застучали по двору перед домиком Хёко. Дети услышали, как его хозяин храпит внутри.

– Хо-хо! – рассмеялся Снежик. – Интересно, я храплю так же громко?

– Ещё чего! – шепнул Оле. – Ты иногда храпишь намного громче!

– Здорово! – обрадовался пушистик и подпрыгнул от радости.

Мальчик тихо поставил переделанные в лапы снежного человека ботинки на крыльцо.

Дети распрягли оленей, и пока Рафиф гладила мягкую шёрстку на мордочке Рудольфа, Оле сказал:

– А ты знала, что в зависимости от температуры воздуха олени могут менять цвет своих глаз от золотого до голубого?

– Правда? – удивилась Рафиф. – Это гениально!

Они вместе откатили красный велосипед с прицепленным на руль оленьим колокольчиком на место.

Оле достал с заднего сиденья сумку Рокко, которую мальчик от страха забыл в лесу.

– Эй, ребята, у меня идея! – позвал он.

Выйдя на школьный двор, мальчик достал из сумки клюшку Рокко и, встав на цыпочки, повесил её на правую руку-метлу Дедобабе Мороз.

– Здорово! Теперь у Дедобабы есть прогулочная трость! – обрадовался Снежик и захлопал лапками.

– И шикарная сумочка! – добавила Рафиф, когда Оле повесил хоккейную сумку на левую руку-метлу.

– Спрашивается, и у кого это теперь не все дома? – широко улыбаясь, сказал Оле.

– Конечно, у Рокко! – ответил Снежик, и друзья дали друг другу пять. А над школьным двором, турниками и теннисными столами летали девять оленей.

– А как же мы попадём домой? – спросила Рафиф.

– А вот так, – Оле показал на свои санки, которые всё ещё стояли у входа в школу.

– Окидоки! Поедем на старых санках! – сказал Снежик. – Но не совсем так, как вы себе это представляете. О’кей?!

Снежик сунул два пальца в рот и свистнул, и к ним тут же подлетели олени.

– Ёлки зелёные, это как будто водные лыжи, только в воздухе! – воскликнул Оле, сидя на своих санках, летевших по небу вслед за оленями.

– Хороший олень, – Рафиф потрепала по холке Рудольфа, который нёс её домой по воздуху.

– Эй, кажется, Рудольф знает, где я живу! – закричала девочка, когда тот снизил скорость и начал спускаться.

– Ну, разумеется, знает, – ответил Снежик и, сделав сальто вперёд, перескочил с санок на рога Рудольфа.

– Рафифочка, я бы тебя затискал и заобнимал, – сказал Снежик и чмокнул – чмок! – девочку в щёку. А потом шепнул ей что-то на ухо.

– Спасибо, Снежик! Ты просто невероятно чудесный и милый! Очень здорово, что ты существуешь! – крикнула девочка, а пушистик тем временем сделал сальто назад и вновь оказался на санках. Рудольф же устремился к дому Рафиф.

Бешеным галопом олени несли санки Оле над крышами домов. Сверху домики с горящими в их окнах рождественскими звёздами казались маленькими, как скворечники. И вот перед Оле уже показался переулок Синичек. И его вдруг охватило давно забытое чувство настоящего, тёплого, уютного дома.

Мальчик огляделся по сторонам.