Снежная Королева и блондинка Снежана (СИ)

  Не во время же занятий! - Наставник захлебнулся смехом. - Позови своих подружек, пусть они тебя поднимут с коленей. - Грохот от хохота в зале сотрясал стены.

  - У меня нет подружек, - я с трудом поднялась с коленей и расправила узкие плечи.

  - Тогда позови друзей, - сэр Ричардсон был сегодня в ударе.

  - У меня нет друзей, Ричардсон, - я произнесла неожиданно резко.

  Смех в зале стал затухать, как костер над рекой.

  Я не ходила в походы с кострами над рекой, потому что меня не приглашали никогда.

  Но я видела в фильмах, как гаснет костер над рекою.

  Сэр Ричардсон тоже поменял улыбку - с надменной саркастической на ядовитую.

  Обиделся, что я при всех опустила приставку "сэр" и запросто обозвала его Ричардсоном?

  - И ты мне не друг, Ричардсон, - я, неожиданно, для себя схватила его за длинные черные кудри с проседью: - Нравится издеваться над бедными восемнадцатилетними девушками?

  Любишь выдергивать меня за руку из-за парты, как выдергивают морковку.

  Я покажу тебе больше, мой дорогой Ричардсон, - я будто на себя со стороны смотрела.

  Точно - я сошла с ума, и это мое последнее выступление на воле.

  Дальше меня ждет дом для умалишенных девушек. - Почувствуй, как чувствуют себя униженные, которых таскают за волосы. - Я сильно рванула голову наставника к столу.

  Он припечатался лицом в руководство по Космологии.

  Я подняла глаза на аудиторию.

  Тишина стояла, что ее нарушил бы топот таракана или скрип крыльев мухи.

  В наступившей тишине раздался щелчок - Мальвина застегивала бюстгальтер, готовилась к бегству.

  Мальвина обычно во время лекций снимает бюстгальтер под блузкой и дразнит парней.

  - Кто? Еще? Хочет посмеяться надо мной? - из моего рта дохнуло вечным холодом.

  На стеклах зала появились морозные узоры.

  Это летом в жару!

  На меня смотрели со смесью ужаса и непонимания.

  Лишь один Монтевидео кривил лицо в усмешке.

  - Ты! - я вытянула руку в сторону Монтевидео. - Убью!

  На колени! - Но от утомления подогнулись мои колени.

  Я сделала шаг вперед и поскользнулась на ледышке.

  В зеркале увидела свое отражение с голубыми глазами.

  Отражение размахивало руками и пыталось спасти остатки моей чести.

  Вот только зеркало кривое оказалось: в нем мои бедра округлились, грудь увеличилась, а взгляд оказался резкий, колючий.

  Я выгнулась назад в падении, ударилась затылком о череп сэра Ричардсона и потеряла сознание.

  Очнулась я в морге - совершенно голая.

  - Мерзавцы, даже после моей смерти издеваетесь надо мной, - я в бессилии сжала ладонями виски. - Хоть бы простыней прикрыли.

  Лежу, отсвечиваю своими прелестями! - Я подумала - слезать ли мне, мертвой, с каталки, или подождать упокоения.

  Страшная догадка полоснула мозг. - Сейчас меня вскрывать будут, вот потому-то я и голая, без простыни. - Вскрываться не хотелось, поэтому я села и свесила ножки.

  - Развлекаетесь, принцесса? - патологоанатом вырос из-под земли.

  Он закутан во все белое, толстый, с широким бабьим задом.

  - Ай, - я покраснела, сдвинула колени и прикрыла ладошками груди.

  Вроде бы голая сижу на столе, но в то же время и не голая, потому что все у меня прикрыто, ничего постыдного не видно.

  Сам факт, что я обнаженная - только он делал меня голой. - Отвернитесь, пожалуйста, мужчина.

  А лучше всего принесите, извините, мне одежду.

  Не смотрите на меня с любопытством, потому что у вас суровое непроницаемое лицо с огромными щеками и длинными красным носом, извините.

  Извините, вы пьете алкоголь в безмерных количествах? - Я снова покраснела.

  Патологоанатом внимательно следил за каждым моим движением.

  - Гагара, - патологоанатом перекатился на коротеньких толстых ножках и крикнул в пространство морга. - Иди, что покажу.

  - Извините, пожалуйста, мне очень неловко беспокоить вас, - думаю, что краска не сходила с моего лица, поэтому я не покраснела, а была все время с красным лицом от смущения. - Но я не что, а кто, извините.

  Сначала я подумала, что умерла, но что-то мне подсказывает, что меня привезли в морг по ошибке, извините. - Я испугалась, что меня могут тут и оставить.

  В морге хранятся мертвые, а, если меня оформили мертвой, то не станут же из-за меня переделывать бумаги. - Я заплачу за беспокойство: врачам, санитарам и вам.

  Только не режьте меня на кусочки.

  Верните мои вещи, и я по карте переведу вам деньги, извините.

  Немного, потому что много у меня нет ничего, извините. - Я дождалась, когда патологоанатом отвернется и быстро перекинула волосы вперед, чтобы они прикрывали все спереди.

  Спина голая - не так страшно, на ней не много точек, чтобы разглядывать, а вот перед изобилует местами для любопытства.

  - Шо, тебе Снеговик? - помощница патологоанатома словно влетела в комнату. - Шо ты мне покажешь, шо я еще у тебя не видела. - Помощница тряхнула копной волос.

  "Лицо у нее странное - с клювом, - я заметила и думала, как в тумане. - Вместо рук - крылья, а вместо ног - лапы птицы. - Я теперь могу умереть спокойно и по-настоящему". - Снова погрузилась в спасительный обморок.

  В обмороке не страшно, в обмороке спокойно и нет жгучего чувства стыда и своей неполноценности.

  Возможно, что через некоторое время я вышла из обморока, потому что слышала голоса.